«Я окружил лорда Биконсфилда знаками внимания и уважения, уступил ему свое место за столом, словно он был самой королевой или принцем Уэльским, чем он был чрезвычайно польщен. Он называет меня «дорогим и досточтимым коллегой», заверяет в том, что одной из главных целей его визита в Берлин было “познакомиться с моей супругой, самой обаятельной женщиной из всех когда-либо ему встречавшихся”»26.
Бисмарк нередко изумлял и приводил в замешательство и Дизраэли, и лорда Солсбери, министра иностранных дел, своим странным поведением. 16 июня император и императрица пригласили Дизраэли и Солсбери приехать к ним в Потсдам. Но как отметил Дизраэли в дневнике, Бисмарк настоял на том, чтобы премьер-министр вначале встретился с ним:
«Прежде чем отправиться в Потсдам, я получил приглашение на беседу от князя Бисмарка, которая длилась около часа. Я так и не понял, какова была цель нашей встречи. Мы ничего не обсуждали, это был монолог, бессвязный, забавный, эгоцентричный, автобиографический. Поскольку встреча была предложена его высочеством, то я сам не затрагивал каких-либо тем. После меня на удивление аналогичная беседа состоялась с лордом Солсбери, тоже приглашенным Бисмарком… ни слова о деле не услышали от князя Бисмарка ни я, ни лорд Солсбери»27.
На следующий день, 17 июня, у лорда Дизраэли появилась еще одна возможность столкнуться с причудами Бисмарка. Он был приглашен на официальный обед – редкий случай – в дом Бисмарков. Дизраэли сообщал королеве Виктории: