Бисмарк. «Железный канцлер»

Неудивительно, что Бисмарк быстро стал иконой немецких правых, которые критиковали правительство за мягкотелость и недостаточную энергию как во внутренней, так и во внешней политике. Глава Пангерманского союза Герман Класс заявлял: «Когда мы беремся за дело, нам придают смелости мысли о человеке, который создал Вторую империю, о Бисмарке, чье творение мы хотим защитить, сохранить и продолжить; он наш духовный вождь, и он поведет нас к победе»[694]. Образ «железного канцлера» приобретал в устах его почитателей божественные черты. На торжестве в честь дня рождения Бисмарка в 1912 году один из ораторов произнес: «Душа нашего народа зовет: Бисмарк, приди из Валгаллы или пришли нам (…) сильного человека, в котором мы нуждаемся! Помоги своему народу, Бисмарк!»[695]

В годы Первой мировой войны государственная пропаганда активно использовала образ Бисмарка в своих целях. Один из ведущих немецких либералов Фридрих Науманн в 1915 году писал: «Кем был Бисмарк? Человеком и сверхчеловеком, явлением своего времени и вне времен одновременно. (…) Он больше не предмет споров, а национальное достояние. Он не принадлежит ни к какой партии, а является первым среди немцев»[696]. Год спустя историк Эрих Маркс заявлял: «Его наследие повсюду. Война идет за его империю. (…) И мы ведем оборону его средствами»[697].

Эта легенда получила свое развитие после тяжелого поражения Германии в Первой мировой войне. Критики «железного канцлера» и его наследия из числа германских левых быстро оказались в изоляции. Бисмарка с его мудрой, умеренной, нацеленной на сохранение европейского мира политикой стали противопоставлять авантюризму Вильгельма II, который поставил на кон безопасность своей страны и проиграл. Появились многочисленные спекуляции на тему того, что было бы, если бы Бисмарк оставался у власти до самой смерти — в этом случае, считали апологеты «железного канцлера», события развивались бы принципиально иным путем.

Миф о Бисмарке в Веймарской республике вновь взяли на вооружение в первую очередь правые, консервативные силы. «Железный канцлер» стал символом «старого доброго времени», которое противопоставлялось непопулярной демократической республике, сотрясаемой кризисами. «Бисмарк должен быть и оставаться образцом для нас, — писала в 1920 году одна из немецких газет. — Если мы хотим лучшего будущего, мы должны работать в его духе. Его образ принесет нам утешение и вернет душевное равновесие, потерянное в нынешнем хаосе. Как сверкающая звезда, образ Бисмарка светит для нас темной ночью»[698]. Подобного рода сентенции повторялись в последующие годы на все лады.

Находившаяся на правом фланге политического спектра Немецкая Национальная Народная партия выдвинула лозунг «Обратно к Бисмарку». Умеренные политики также пытались использовать в своей пропаганде образ «железного канцлера», делая акцент на его реализме и способности к компромиссам. На этом пути, однако, им не удалось добиться серьезного успеха. «Битву за Бисмарка» в Веймарской республике выиграли националисты.

Историки практически единодушно создавали апологетические произведения, прославлявшие гениального политика. Как писал Иоганнес Вильмс, «большой вклад в то, чтобы оградить его творение от любых критических вопросов, внесло необозримое число историков и ученых почитателей, которые вплоть до наших дней не устают прославлять его личность и обожествлять его якобы успешную деятельность»[699]. Критический взгляд на Бисмарка не пользовался большой популярностью в ученой среде.

«Он оставил нацию без всякого политического воспитания, — писал в 1918 году знаменитый Макс Вебер. — И в первую очередь — без всякой политической воли, привычную к тому, что великий государственный деятель во главе страны позаботится о политике. (…) Нацию, которая позволяла делать с ней что угодно под лозунгом „монархического правления“, без критической оценки политических качеств тех, кто садился в опустевшее седло Бисмарка и с удивительной непринужденностью брал в руки бразды правления. Именно в этом был самый тяжелый ущерб»[700]. Однако тех, кто думал и писал подобным образом, было немного. Более того, критика Бисмарка нередко приравнивалась к отсутствию патриотизма, к покушению на святое в тяжелое для страны время. Не случайно самая известная критическая биография Бисмарка первой половины ХХ века на немецком языке, принадлежавшая перу Эриха Эйка, была опубликована в Швейцарии.