Битники. Великий отказ, или Путешествие в поисках Америки

Не только Джефи Райдер, который постулирует это открыто, но даже Нил Кэссиди, который вряд ли знает такое слово, настоящие американские последователи дзэн. Вне зависимости от теоретической подкованности, они таковы благодаря своему образу жизни, основанному на спонтанности и великодушии, способном вместить в себя равным образом все вещи и явления. Мы помним об ЭТОМ, которое только и заботило Кэссиди, а ведь ЭТО – совершенно дзэнская вещь: без формы и определения, она означает сразу всё в целом, то есть любой объект опыта, равный самому себе. ЭТО приемлет в себя всякую вещь, всякую вещь ЭТО утверждает, говорит ей «да». Так и дзэн, по словам Д. Т. Судзуки: «В идеале результатом битвы становится «вечное Да», или «Да будет воля Твоя», поскольку, в конце концов, жизнь – это форма утверждения, как бы негативно она ни истолковывалась пессимистами»[123]. Свое восточное обоснование находит и беспокойная манера Кэссиди, конститутивная для его образа жизни: «Можно сказать, что дзэн высвобождает все свойственные нам от природы виды энергии, заключенные внутри нас, энергии, которые в обычных условиях зажаты и искажены, поскольку не находят адекватного канала для своего выражения»[124]. Наконец, о спонтанности и связанном с нею хипстерском антиинтеллектуализме: «Интеллект – не самое значительное состояние сознания; он должен ожидать, что придет нечто более высокое, что поможет ему решить вопросы, которые он ставил, не задумываясь о последствиях»[125].

Приведу пример из популярной культуры. Есть один фильм, который походит на настоящий комментарий к тому что такое дзэн-буддизм в его приключениях на американской земле – особенно в версии Сюнрю Судзуки, другого известного популяризатора дзэн в США, однофамильца Дайсэцу Тэйтаро. Не знаю, о чем вы подумали, но я говорю о «Форресте Гампе» (1994, режиссер Роберт Земекис, в роли Форреста – Том Хэнкс, если кто-то не помнит). И пускай многим он кажется чем-то вроде необязательной сентиментальной мелодрамы о местном Иване-дураке (да и чем это плохо?), я вижу в нем почти что документальное повествование о том, кто родился просветленным. Форрест Гамп – это цельный человек, чуждый всякой двойственности, поэтому в болезненно двойственном обществе именно он считается больным и неправильным, и все конфликты и коллизии тут построены на этой дзэнской дихотомии единичного и двойственного. По словам Д. Т. Судзуки: «Ошибка заключается в расчленении надвое того, что в действительности составляет абсолютное единство»[126]. Ему вторит его коллега Сюнрю: «Для изучающих дзен самое важное – это удержаться от двойственности. Наше «изначальное сознание» заключает в себе все. Оно всегда неисчерпаемо и самодостаточно. Надо не утратить эту самодостаточность сознания. Это означает, что ваше сознание должно быть поистине пустым и готовым к восприятию, но не закрытым. Если ваше сознание пусто, оно всегда готово ко всему; оно открыто для всего. У сознания начинающего – много возможностей; у сознания знатока – лишь несколько»[127].

Теперь к фильму. Форрест Гамп любит бегать, и потому его берут в футбольную команду (напрашиваются, конечно, ассоциации с Керуаком, но тот-то был умником). От него требуется одно – просто бежать и тем приносить своей команде победу. О каких-то там правилах, которых в этой игре до неприличия много, Форрест Гамп и не помышляет. Для него не существует линии, которая огораживает игровое поле и за которое нельзя забегать – поэтому Форрест Гамп может унестись куда-нибудь за пределы стадиона и бежать себе на лазурный закат с мячом под мышкой. В помощь ему болельщики делают баннеры: когда надо – «Форрест, беги!», когда надо – «Форрест, стой!» Всё дело в том, что Форрест Гамп не принимает многозначности, многоуровневости бытия, что для нормального человека, конечно же, диковато. Бег для Форреста Гампа – это просто бег, над которым нельзя надстраивать второго уровня из, скажем, правил американского футбола: «Когда вы что-то делаете, просто делать это – вот что должно быть вашей целью. Форма есть форма и вы есть вы, и ваша практика станет воплощением истинной пустоты»[128]. И далее: «В нашем большом сознании все имеет одинаковую ценность. Все есть сам Будда. Вы видите что-то или слышите какой-то звук, и в этот миг все для вас становится просто тем, что оно есть. В своей практике вы должны принимать все таким, как оно есть, оказывая всему такое же почтение, как и Будде. В этом выражается состояние Будды. Тогда Будда кланяется Будде, и вы кланяетесь себе. Таков истинный поклон»[129]. Или – как писал Амири Барака с посвящением Снайдеру:

«Нет ничего проще —
приоткрываешь глаза. Постепенно
проникаешь без усилия в вещи»[130]

.