Bittersweet (СИ)

– И припомнят, что я сделал каминг-аут, а вы открыто признались когда-то в своей бисексуальности, мистер Эган? – поддел Энтони. – Об этом, кажется, знают все и каждый. Допустим, если они об этом напишут, я посмеюсь, потому что за время пребывания в шоу-бизнесе привык к подобным статьям. Если же эта статейка выйдет из-под пера Ариадны, будет вдвойне весело. Она нас обоих так любит, что не упустит столь многообещающей возможности. Но мы-то с вами будем знать истинное положение вещей. В реальности мы друг друга терпеть не можем, потому предположение о романе звучит абсурдно. Я бы скорее предположил, что вы влюблены в своего партнёра по сцене. Но это ведь не моё дело, не правда ли, мистер Эган?

– Вы проницательны.

– Надо же.

– Пожалуй, я не стал бы подтверждать ваши предположения, если бы это не было одной из причин, по которой я пригласил вас на танец.

– Вот как?

– Но, полагаю, вы ответите однозначно. Он вас не интересует.

– Более того, заверю, что меня вообще никто не интересует, кроме моего мужа.

– Правда?

Ромуальд пристально посмотрел на партнёра. Энтони вновь усмехнулся, позволяя уводить себя немного в сторону, ближе к тому месту, где продолжал стоять его муж.

– Думаю, у нас с вами весьма поверхностные знания друг о друге, отсюда и отношение соответствующее. Вы знаете меня, как весьма разнузданный и не обременённый моралью проект своего отца, я вас, будем честны, как самовлюблённого идиота. И нас вряд ли угнетают такие характеристики, потому что дружбой мы не грезим. Вам хорошо с вашей картиной мира, мне со своей. И в моей картине мира есть только Себастьян. Моё жестокое счастье, как когда-то сказала Гретта. Возможно, мама права. Однако… Жестокое, но моё, за которое я буду рвать глотки и выцарапывать глаза, наплевав, что это больше женская тактика. Только моё. И другого мне не нужно. Я ответил на ваш вопрос?

– Полнее, чем я ожидал.

– Рад помочь, – заверил Энтони. – Но вас ведь беспокоит ещё что-то, мистер Эган?

– Там вы мне помочь не сумеете. Это личное. Немного беспокойства, которое уляжется в тот момент, когда Илайя появится на пороге этого зала.

– Надеюсь, что это случится в ближайшее время. Иначе я, несмотря на антипатию к вам, начну переживать.

– Вы так милы, господин композитор, – усмехнулся Ромуальд.

– До уровня семьи Эган мне в этом плане далеко. Вы немного бледны. Наверное, вам лучше выйти на улицу и подышать свежим воздухом?

– Возможно.

Больше Ромуальд ничего не говорил. Вернув Энтони Себастьяну, он решил последовать совету. Стоя на ступеньках, он вновь потянулся к телефону, собираясь позвонить или проверить наличие пропущенных вызовов, если Илайя звонил ему во время танца. Но тут рядом с центральным входом притормозило такси. Ромуальд замер с телефоном в руке, пристально наблюдая за тем, кто же выберется из салона.

– Я сильно опоздал, да? – спросил Илайя, бегом поднимаясь по ступенькам и обхлопывая карманы, после чего разочарованно простонал.

– Что-то случилось?

– Телефон забыл и билет на это дурацкое мероприятие. Так и знал, что обязательно всё испорчу.

– Или исправишь, – усмехнулся Ромуальд, выдыхая с облегчением, понимая, что Илайя стоит рядом.

С ним ничего не случилось, он жив и здоров, а на звонок не ответил именно потому, что оставил телефон дома.

– Предлагаешь покинуть это мероприятие прямо сейчас?

– Почему бы и нет?

– Потому что, если я правильно запомнил время, аукцион ещё не начался. Как следствие, семья Эган не вложила в благотворительное мероприятие ни цента. Челси тебе этого не простит, как и отец. С другой стороны, я могу пригласить тебя на пиццу, и это будет гораздо приятнее, чем кислые рожи ценителей искусства. Соглашайся, – прошептал тише. – Я угощаю.

– Коварный искуситель. Я же не устою перед таким предложением.

– Здесь совсем ничего не предлагают?

– Пару-тройку сотен тарталеток с заветренной икрой и почерневшим авокадо.

– Как неоптимистично.

– Я о том же, – заметил Ромуальд. – Потому и говорю, что пицца куда привлекательнее. Тем более в такой компании. Ещё пара фраз, произнесённых столь же эротичным тоном, и я моментально отправлю под откос все надежды, возложенные на меня семейством.

– Не хочется становиться источником проблем, но пригласительного билета у меня нет, потому…

– Идём. Я уже был в зале, мой билет оказался настоящим. К тому же, я смогу подтвердить, что ты – это ты. Сомневаюсь, что сюда вообще способен рваться кто-то со стороны, – Ромуальд хмыкнул, Илайя улыбнулся.

В принципе, он это мнение разделял.