Bittersweet (СИ)

Ему не доводилось прежде бывать на подобных мероприятиях, но уже сейчас почему-то создавалось впечатление, что терял он на фоне неосведомлённости немного. Пресс-конференция неплохо продемонстрировала ему изнанку данного бизнеса, наглядно продемонстрировав, сколько там подводных камней и неизведанных течений. Потому даже на вечере вроде этого он не ожидал искренности и истинного стремления со стороны окружающих наладить хорошие отношения. Больше рассчитывал на приторные улыбки и обсуждение, почему актёры мюзикла уже не в первый раз появляются на людях вместе. Ладно, у дам в мюзикле не такая уж внушительная роль, времени им отведено меньше, чем этим двоим, но всё-таки… Логичнее было выпустить в свет Ромуальда в сопровождении его партнёрши по сцене, а не партнёра. Но у Челси были иные представления о публичных персонах. Она настаивала, что утвердилась в правильности данного решения после просмотра записи пресс-конференции, когда Илайя, противореча словам поговорки о спасении утопающих, всё же решил затащить Ромуальда обратно на борт.

Илайя не спорил, покорно выполняя указания. Тем более что ему самому такая постановка вопроса импонировала.

Отсутствие билета на входе всё же создало небольшие проблемы, но, как и говорил Ромуальд, его вмешательство сыграло свою роль. Илайю попросили вместо билета предъявить любой документ. В ход вновь пошли водительские права. Осмотрев их со всех сторон, едва на зуб не попробовав, охрана всё же смилостивилась и пропустила обоих внутрь помещения. Очень вовремя, потому что основной зал к этому времени пустел, все перемещались в зал для проведения аукциона.

Ромуальд прикрыл глаза и глубоко вдохнул, ожидая очередного маразма.

В принципе, он ничего не имел против современного искусства, вот только оно зачастую не оправдывало его надежд, принимая извращённые формы. Не откровенная порнография, о чём можно было подумать, а просто… Просто чушь, от одного взгляда в сторону которой начинали кровоточить глаза, а ладонь сама собой прилипала ко лбу.

Сегодняшний вечер проходил при участии одной меценатки, покровительствовавшей молодым и не очень талантам, потому большинство лотов на аукционе являли собой работы начинающих художников и скульпторов. Причём в статусе начинающих они могли задерживаться не один десяток лет. Теперь появилась реальная возможность толкнуть все эти залежи ерунды за огромные деньги, чем не воспользовался бы только идиот. Впрочем, только идиот мог запрашиваемые суммы отстегнуть и чувствовать себя при этом частью великого творческого процесса.

Общество Илайи значительно скрашивало Ромуальду художественный ад, на который он не мог смотреть, не давясь смехом. Ради интереса он отыскал среди потенциальных покупателей Энтони в компании его мужа. Они продолжали сидеть с саркастическими усмешками на лицах, за лоты отчаянно не бились, воспринимая этот больной безумный мир, как один из источников поводов для смеха. Ему сложно было признавать это, но, кажется, данная пара была единственным островком здравомыслия в зале, если не брать в расчёт его с Илайей.

В конечном итоге Ромуальд не удержался, вытащил из внутреннего кармана смокинга наушники, подключил их к телефону и предложил один Илайе. Тот понимающе усмехнулся и с благодарностью принял подношение, заткнув ухо, чтобы только бы не слышать противный голос дамы-мецената, объявлявшей лоты.

Илайя ловил себя на мысли, что голоса противнее в жизни не слышал. Даже Агата, срывавшаяся на фальцет, во время своих воплей о неблагодарности племянника, производила не столь удручающее впечатление.

– Мы вообще что-то планируем покупать? – спросил Илайя, осторожно коснувшись ладонью руки Ромуальда.

– Я бы с удовольствием отказался от этой повинности. Знаешь, меня в былое время часто упрекали, говоря, что я впустую трачу деньги. Так вот, это будет самая неоправданная трата в моей жизни. С каждым лотом всё сильнее убеждаюсь в том, что с большим удовольствием просто выписал бы чек и забыл об этом мероприятии, как о страшном сне.

– Но мысль о том, что деньги идут на благотворительность, по идее, должна согревать.

– Мне кажется, она здесь мало кого согревает. Большинство просто меряется кошельками, только и всего. А тепло от мысли о благотворительности моментально исчезает, стоит лишь подумать, что мне куда-то нужно пристроить эту образину.

Дамы, сидевшие впереди, оглянулись и посмотрели на Ромуальда недовольно. Он адресовал им обворожительные улыбки.

– Покупаем один из ближайших лотов и валим отсюда, – произнёс, склонившись к самому уху Илайи.

– А если они будут особо уродливыми?

– Здесь нет ничего, что я мог бы назвать мало-мальски привлекательным. Уродливого же пруд пруди. Хотя… Смотри-ка. Вот эта хрень наводит меня на определённые мысли. Может, её и купим, как памятный сувенир?

– На мысли о чём?

– О посещении медицинского центра. Там в коридоре висели фотографии генитального герпеса. Мне кажется, автор тоже побывал в данном заведении и именно в его стенах искал вдохновение.