Bittersweet (СИ)

Судя по его взгляду, там активной мозговой деятельности не наблюдалось вовсе, только пара ограниченных мыслей о том, как утянуть незнакомого парня в тёмный угол и сделать с ним всё возможное и невозможное. Этот взгляд был настолько недвусмысленным, что Илайя без труда прочитывал пожелания постороннего человека. Вот только отвечать на них не собирался. Наверное, следовало просто отвернуться и направиться к выходу, но он не удержался и продемонстрировал безмолвному наблюдателю средний палец, в какой-то мере отыгрываясь за своё прошлое, когда обладателям подобных взглядов предписывалось сдержанно улыбаться, а не демонстрировать истинное отношение к их предложениям.

Вообще-то парень, прожигавший Илайю взглядом, не слишком походил на так нелюбимый и даже немного отвратительный типаж. Он не облачился в обтягивающие вещи, не выглядел расписанной куклой, и губы его не искрились от прозрачного блеска. Напротив, довольно мужественное лицо, офисный стиль…

Если бы Илайя встретил его в другой обстановке, и они о чём-то разговорились, финал общения мог быть иным. Нет, не потенциальные отношения. Просто отказ в более вежливой форме. В пределах развлекательного заведения пришлось ограничиться быстрым и доходчивым способом сказать «нет». Наверное, парень оскорбился, но на поиски наглеца не отправился, и это радовало. Илайя сумел затеряться в толпе, добрался до выхода из клуба и поехал домой, желая поскорее избавиться от запаха сигаретного дыма и чужих духов, коих смешалось в единый аромат огромное количество.

Принято говорить, что, чем лучше было накануне вечером, тем хуже станет утром. Конечно, это больше относится к тем, кто напивается и в состоянии опьянения совершает необдуманные поступки. Подобную характеристику Илайя к себе применить не мог, но всё же признавал, что о вчерашнем немного сожалеет. Не потому, что следовало принять предложение, приблизиться к наблюдателю и без предисловий поцеловать его, потешив самолюбие и исполнив хотя бы частично эротическую фантазию. А потому, что стоило просто проигнорировать, не выставляя себя в неприглядном свете.

Казалось бы, ничего особенного не произошло. Он просто послал без слов какого-то левого парня, которого не знал прежде. С которым не планировал сводить знакомство в будущем, но как-то само собой получилось, что утро Илайи началось именно с воспоминания об этом эпизоде жизни.

Свесив голову с кровати так, что волосы коснулись пола, Илайя смотрел в потолок, раздумывая о собственных мотивах. О том, что вполне мог оставить распальцовку при себе, а не тыкать неприличный жест в лицо каждому встречному. Сеанс самобичевания казался невыносимо абсурдным ещё и потому, что сейчас, увидев того парня при свете дня, Илайя вряд ли бы сумел его узнать.

От сигаретного дыма и ярких вспышек разноцветных огней у него слезились глаза, а потому он сумел рассмотреть не так много, лишь отдельные черты лица и образ, в целом. Но этого было совсем недостаточно для запоминания. Да и зачем? Всего лишь случайная клубная встреча без шанса на продолжение. Точнее, этот шанс был, но Илайя самостоятельно отшвырнул его от себя, как футбольный мяч, вложив в удар немалое количество силы. Если бы ему в клубе незнакомец продемонстрировал данный жест, он пожал бы плечами и подумал, что встретился на жизненном пути с идиотом, после – выбросил инцидент из памяти и вернулся к поиску кандидатур, переключившись на кого-то более сговорчивого.

– Забей. К тебе это не имеет отношения, – произнёс, проводя по полу рукой в поисках джинсов, почему-то нашедших себе приют под кроватью, а не в шкафу и даже не в кресле, если уж на то пошло.

Бросив кровать в разобранном состоянии, он прошёл на кухню, распотрошил пакетик с сомнительной смесью для горячего шоколада, в которой настоящим шоколадом даже не пахло, сделал себе напиток и вернулся обратно в спальню. Следовало начинать жизнь с чистого листа, писать новую страницу и желательно так, чтобы она оказалась интереснее старой. Вот только для начала требовалось хотя бы цель перед собой поставить, обозначить несколько пунктов, в которые он может направить энергию…

«Просить милостыню, ага, – порадовал себя Илайя, с тоской покосившись в сторону стопки газет с объявлениями. – Или разрисовать лицо и отправиться на улицы, приставать к прохожим, показывать пантомимы и получать за это жалкие центы».

Впрочем, картина вырисовывалась не самая мрачная. Определённый запас средств у него имелся, реальный поход за милостыней не грозил, потому можно было немного побездельничать, ложась поздно ночью, а то и под утро, просыпаться ближе к вечеру, занимать своё время культурными событиями, самообразованием и не вспоминать о флиртующих девочках с членом между ног.

При определённом стечении обстоятельств у Илайи обещала открыться аллергия на представителей подобного типажа, поскольку уже сейчас наметилась откровенная передозировка сладкими мальчиками, что жаждали вложить ему в карман несколько долларовых купюр, получив в обмен на них несколько минут внимания.