Битва за Клин

Наши потери за этот день были тоже значительны, но среди них количество убитых составляло довольно незначительную величину, подавляющее большинство составляли легко раненые. Нельзя не отметить в связи с этим одного печального факта, с которым мы столкнулись в этот день, а именно в этом бою наш полк потерял одного из сильных командиров – помощника начальника штаба лейтенанта Ельцова, так храбро и преданно боровшегося с врагами нашей родины.

С наступлением вечерней темноты бой стал постепенно затухать и часам к 19.00 он совершенно прекратился. Все подразделения, участвовавшие в бою, были отведены в ближайшие деревни для отдыха и кормления, чтобы завтра снова возобновить выполнение поставленной задачи. В этот вечер настроение у всех было бодрое, в особенности у наших храбрых молодых командиров. Все они оживленно обсуждали уроки законченного боя, все они знали, что завтра снова наступление, и все они готовятся к этому»[889].

В 1229‐м стрелковом полку имелась батарея 45‐мм пушек, не имевшая матчасти. Ее личный состав использовали в качестве пехоты, что летописец полка считал естественным. Сейчас с этим трудно согласится, но 9 декабря один взвод этой батареи принял участие в атаке.

«С наступлением темноты 12 бойцов этой группы во главе с командиром взвода каким‐то образом оторвались от основной массы наступающего батальона и, увлеченные преследованием, зашли в тыл противника в направлении дороги, идущей на деревню Воронино. Однако будущие артиллеристы вскоре спохватились о том, что они находятся уже в тылу у врага, и попытались пробраться назад по шоссейной дороге. Осуществить это решение было не так просто, ибо по дороге то и дело проходили немецкие машины и двигались автоматчики. Пробиваться лесом нельзя было потому, что ориентация местности была уже потеряна. Не задумываясь над тем, как выбраться поскорее назад, группа храбрецов залегла в лесу недалеко от дороги и пустила в ход противотанковые ружья и карабины. По дороге шли <…> двигателем машины как грузовые, так и легковые. Немедленно были пущены в ход противотанковые ружья по движущимся машинам в результате через незначительный промежуток времени было подбито грузовая, 2 легковых машины, мотоцикл и при этом убито 7 человек фашистов. Удалось спастись бегством только двум фашистам, которые донесли своему командованию о действиях данной группы, так как за этим вскоре началось их преследование сильным огнем пулеметов и автоматов. Но прежде, чем оставить свой боевой участок <…> храбрых достойно встретила 13 немецких автоматчиков, уложив их до одного на месте, и тогда уже сменила свою позицию. Трофеи собирать на сей раз было некогда, ибо сила и меткость огня противника с каждой минутой возрастала все больше и больше, и уже вышли из строя убитыми четыре товарища, в том числе и командир взвода. Оставшиеся девять человек отошли в глубину леса, где и оставались до рассвета следующего дня, поскольку потеряна была всякая ориентация, и как возвращаться никто не знал.

Весь следующий день провели в глубине леса, так как днем выйти было совершенно невозможно. Только с наступлением ночи 10 декабря снова вышли на дорогу, на которой вместо немцев встретили наших кавалеристов 18 кавалерийской дивизии, наступавших в это время на деревню Воронино, а затем группу войск (неизвестно какого полка, которые дали им продуктов и поручили по <…> немецких «кукушек»). Этот вызов также был принят, за короткое время было снято 7 немецких «кукушек», и все это завершилось удачным нападением на немецкий ДЗОТ, в котором броском одной гранаты было убито три находившихся там фрица. В ДЗОТЕ были взяты один станковый пулемет, две коробки лент и один автомат. С этими трофеями наши воины дошли до Клинского Совхоза, где уже в это время находился 3‐й батальон нашего полка»[890].

Ближайшие деревни располагались севернее Сестры, и возвращение туда означало, что немцы смогли вернуться на свои оборонительные позиции. Поэтому они могли с полным основанием считать, что все атаки были отбиты. Но к исходу дня батальоны 118‐го пехотного полка все же покинули этот участок и направились в Клин. Им на смену пришли части 14‐й моторизованной дивизии, которая отходила на запад, сдерживая натиск группы Хетагурова.

Группа Хетагурова

Казалось бы, после захвата такого крупного оборонительного узла противника как Рогачево продвижение левофланговой группы 30‐й армии должно было резко ускориться. Однако, к сожалению, этого не произошло. В своем рапорте командующему 30‐й армией Г. И. Хетагуров докладывал:

«По взятии Рогачево противник, с утра 9.12.41 оказывая упорное сопротивление [в] Нечаево – Михалево, несколько потеснил правый фланг 348 сд. Положение восстановлено, Нечаево – Михалево к исходу дня взяты. Продолжаю наступление [на] Петровка – Покровское и далее на запад…

Снабжение 348 сд (продовольствие и т. д.) плохое, [транспортных] средств нет, продукты на исходе. Прошу распоряжения зам. по тылу о срочной заброске продуктов и боеприпасов для 348 сд. Так же положение с 24 кд и 18 кд»[891].