Битва за Клин

1‐й мотоциклетный батальон оказался частью 1‐й танковой дивизии, которая вышла к своим последней. «В 11.50 отвод 1‐го мцб счастливо закончился, и все части дивизии находятся теперь на линии обороны соединения»[1238]. После этого составитель ЖБД похвалил свою дивизию за то, что она не только обеспечила отход LVI-го армейского корпуса, но и сама осуществила планомерный отвод своих подразделений «без больших собственных потерь».

День

Таким образом, в середине ночи немцы вывели из Клина главные силы своего арьергарда, а к полудню 15 декабря, по мнению противника, кризис был полностью преодолен. Между тем согласно сводке 365‐й стрелковой дивизии № 8, подготовленной к 24.00 15 декабря, уже накануне вечером на пути отступления врага появились сразу два полка дивизии:

«1213 СП совместно с 1211 СП, произведя перегруппировку в течение первой половины дня 14.12.41 г., к 20.00 вышли на Волоколамское шоссе 1.5 км северо-западнее СЕЛИНСКОЕ и в течение дня 15.12.41 г. преграждали пути отхода противнику по Волоколамскому шоссе. Артиллерийским, минометным и пулеметным огнем уничтожена автоколонна с пехотой противника – 40 машин и колонна пехоты свыше батальона и два танка противника, прикрывавших передвижение колонн по шоссе. На поле боя оставлено свыше 1000 трупов и свыше двухсот разбитых автомашин»[1239].

Если время указано точно, то два полка оказались в нужном месте в нужное время. Но возникает вопрос: почему эффект от их присутствия не был существенен? По-видимому, время выхода к шоссе было все же более поздним. Это предположение можно сделать на основании того, что к 20.00 дивизия Щукина еще не имела соответствующего приказа. Он поступил не ранее полуночи 14 декабря, поскольку был зашифрован и готов к отправке только в 23.05 и гласил:

«Немедленно не взирая ни на что перехватить шоссе ВОЛОКОЛАМСК – КЛИН по маршруту 8 тбр»[1240].

Одновременно П. А. Ротмистрову было послано указание:

«Разрешаю 46 мотоциклетный полк отвести – ТРЕХДЕНЕВО. Занятой позиции ни в коем случае противнику не отдавать. Шоссе – держать.

Щукин получил строжайший приказ – форсировать выдвижение по Вашему маршруту с задачей – перехватить шоссе»[1241].

Для того, чтобы собрать и двинуть войска, требовалось время. Да и сам ночной переход даже длиной в несколько километров не мог быть осуществлен мгновенно. Поэтому следы данного маневра и не удается отыскать в документах противника. Только эпизод с оттеснением 1‐го мотоциклетного батальона с дороги может быть связан с выдвижением полков 365‐й стрелковой дивизии. При этом они, похоже, ограничились лишь огневым воздействием на противника. На эту мысль наводит текст распоряжения 21-й танковой бригаде, поступивший из штаба 365‐й стрелковой дивизии в 11.10 15 декабря: «Немедленно выступить в район выс. 181.1 сев. Василева 0.5 км для совместного действия с 1213 и 1211 сп по Волоколамскому шоссе. На участке Першутино, Высоковск патрулируют до 15 танков пр‐ка. Осно[вание]: распоряжение командующего 30‐й армией»[1242]. Речь здесь может идти о тех танках, которые немцы направили в помощь своему мотоциклетному батальону.

Можно однозначно сказать, что танки 21‐й бригады были затребованы с большим запозданием. Уже к моменту отдачи этого приказа прошло довольно много времени после того, как основные силы противника миновали опасный участок дороги. Но наше командование продолжало считать, что враг еще находится на нем. Следы этого убеждения мы находим в мемуарах командира 8‐й танковой бригады П. А. Ротмистрова:

«С утра 15 декабря противник обрушил на основательно поредевшие войска нашей подвижной группы ураганный артиллерийский и минометный огонь, затем бросил в атаку из Клина 16 тяжелых и средних танков, прикрытых с воздуха авиацией. Вслед за танками двигались бронемашины, десятки грузовиков с пехотой и пулеметами. Гитлеровцы шли напролом, спасаясь от неминуемой гибели или пленения в окруженном Клину. Огромной массой они навалились на преграждавшие им путь наши ослабленные части, несли большие потери, но, охваченные страхом, продолжали отчаянно ломиться вперед, прорываясь к Высоковску, на запад и юго-запад, бросая поврежденную технику, сотни трупов солдат и офицеров»[1243].

Командующий 30‐й армии Д. Д. Лелюшенко более краток, но в части итогов боя его версия не слишком отличается от предыдущей:

«Ожесточенный бой шел и в течение 14 декабря. Гитлеровцы стремились вырваться из окружения, но это удалось лишь отдельным небольшим группам. Остальные же были ликвидированы. К утру 15 декабря наши войска полностью очистили Клин»[1244].

Нужно напомнить, что приведенное выше описание действий противника основано на данных немецких документов, а с нашей стороны приведены мемуарные свидетельства. Однако и в армейском отчете, выпущенном вскоре после описываемых событий, утверждается, что выход из города был плотно закупорен.

«Немцы снова отчаянно пытались прорваться на ВОЛОКОЛАМСКОЕ шоссе, но для них это было невозможно. Они искали выход в направлении ЛАВРОВО, РЕШЕТКИНО.