Битва за Лукоморье. Книга 3

Однако не гости-люди, не гости-диволюды и не танцовщица-индеянка занимали внимание новеградца. Он не отрывал взгляда от морских владык, восседающих рядом с помостом на золотых тронах. Когда еще доведется вот так поглядеть на собравшихся вместе за одним столом царей-государей подводных – тех, что властвуют над течениями и волнами, над штормами и штилями, над рыбками мелкими и тварями страшными?

Может статься, никогда. Если из нынешней переделки Садко выйдет живым, ему сказочно повезет.

Трон во главе стола занимал хозяин празднества – царь-южанин, повелитель морей, плещущихся у побережий султанатской державы. Смуглое, красивое и строгое лицо, широкие сросшиеся брови, окладистая черная борода, в гуще которой извиваются лазурными и малахитовыми прядями живые водоросли… Гордо посаженная голова плотно повязана полосатым сине-золотым платком, двумя вырезными концами спускающимся на плечи. Надо лбом укреплена золотая фигурка свернувшейся кольцами морской змеи, сжимающей в пасти огромный голубой алмаз. Статную, высокую и крепкую фигуру подводного владыки облекало длинное, в пол, складчатое одеяние, ослепительно белое, как коралловый песок. Наряд дополняло тяжелое широкое ожерелье из золота, малахита и лазурита, сияли алмазы и на оковке государева трезубца.

Имен морских царей Садко, разумеется, не знал, потому по привычке принялся раздавать собравшимся властителям прозвища. Южанина он, не задумываясь, нарёк Смугляком.

По правую руку от хозяина пира развалился на своем троне безбородый улыбчивый толстяк с округлым добродушным лицом. Буйная копна волнистых смоляных волос была собрана сзади в узел, голову покрывал пышный убор из желтых и алых птичьих перьев, перламутра и коралловых бусин. Всей одежды – юбка из золотистых и красных водорослей, на груди – ожерелье из раковин и акульих зубов. Видать, это океанский царь, властелин дальних островов, лежащих, как говорят, где-то за землями псоглавцев.

До пояса тело дородного веселого богатыря покрывали темно-синие причудливые узоры, и их части двигались, словно живые, беспрестанно перетекая с места на место по бронзовой коже. Из-за них Садко тут же прозвал толстяка Расписным. Обычно знак власти подводного царя – трезубец или копье-гарпун, но у этого на коленях лежала короткая и плоская боевая палица из полированного зеленого камня. Наверняка зачарованная… А вот ног у Расписного не имелось. Из-под подола юбки тянулся длинный, как у мурены, медно-золотой рыбий хвост, кольцом обвивавшийся вокруг подножия трона.

Еще причудливее выглядел властитель соленых вод, омывающих берега Индеи Богатой. Его новеградец опознал по чалме цвета морской волны, расшитой золотом и увитой нитями драгоценного голубого жемчуга. Синяя кожа, молодое точеное лицо с большими миндалевидными глазами, яркие переливающиеся одежды… В ушах – серьги, на пальцах – целая радуга перстней с крупными самоцветами… а самих рук, унизанных сверкающими браслетами, целых шесть! И вместо ног не то десяток, не то целая дюжина осьминожьих щупалец! Вот уж поистине чудо морское так чудо… Да будет он… Синим Осьминогом!

Дальше расположился царь Средне-моря, могучий и рослый. Вьющаяся борода спускалась до груди, лицо властное, величавое, горбоносое – имечко Носатый в самый раз подойдет. Облачен среднеморец был в простую лазурную накидку, заколотую на плече серебряной застежкой в виде дельфина, на буйных светлых кудрях красовалась золотая диадема; на ногах – сандалии с высоким переплетом, а трезубец с длинной рукоятью казался в тяжелой загорелой руке игрушкой.

А кто же это с ним рядом устроился? Каких неведомых морей-океанов властелин? Садко так и впился глазами в худое, орлиное медно-красное лицо следующего гостя, словно высеченное из коралловой глыбы. Прищур – темный, узкий, по плечам разбросаны, как плети морской травы, гладкие иззелена-черные волосы… или это морская трава и есть? На голове – вычурный убор из зеленого нефрита и очень длинных пестрых перьев, в придачу украшенный еще и клыкастой рожей-маской. Руки и грудь густо разрисованы цветными узорами, желтый набедренник богато вышит ракушками, а поверх надет широкий пояс из пятнистой звериной шкуры, похожей на леопардовую. На широких обнаженных плечах лежит воротник-оплечье из нефритовых и золотых бусин, а опирается краснокожий царь на длинное копье с каменным наконечником и бунчуком из полосок меха всё того же пятнистого зверя.

Не из тех ли он краев, откуда мореходы на бревенчатом плоту приплыли – и не его ли лицо у них на парусе намалевано? И где же эти края незнаемые – на юго-востоке? Или за западным океаном, который ни один корабль ни из Руси, ни из Латинских земель еще не пересек? Вот бы куда повести «Соколик» – вслед за солнцем закатным, грудь встречных волн проламывая, к далеким берегам!.. И как бы этого царя прозвать, уж столько слов в голову лезет! Может, Пестряком?