Битва за Лукоморье. Книга 3

Правда, поначалу природная настороженность и недоверчивость Огнегора вынуждали думать о худшем, особенно когда колдун успокоился да обдумал все хорошенько. Больно уж картинным вышло знакомство, в деревенских сказках о таком рассказывают: ехал-ехал герой и вдруг злодеи напали! И сгинул бы герой, если бы не спас его таинственный витязь, невесть откуда взявшийся… Гладенько все как-то, не по-настоящему, будто подстроено…

К тому же, так и не удалось выяснить, кто были те лиходеи, откуда взялись, как узнали о поездке волхва. Ватага была такой разношерстной, что напрашивался единственный вывод – то ли наемники, то ли разбойники. А вот кто их нанял, не удалось узнать даже с помощью некромантии: мозги у мертвецов оказались набекрень. Воспоминания стерты, на обрядовом допросе только и твердили о самом задании – поймать колдуна-коротышку, спеленать и оставить у приметного дерева, где будет ждать награда. Больше ничего. Воспользовавшись зацепкой, Огнегор отправил к указанному дереву своих помощников, но без толку. Награды там никакой не было, и след оборвался окончательно.

Странная история – и подозрительная, но сомнения сомнениями, а судить лучше по делам. Да, Смага, конечно, себе на уме, но пока не подвел ни разу. Опир столько раз доказывал свою верность, выполняя самые сложные приказы, даже те, которые ему явно были не по нраву, что Огнегор отринул все тревоги. А странности… так у кого их нет? У людей полно, а тут и вовсе нежить. Сложно разобрать.

Вспоминая тот злополучный день, Огнегор был наверняка уверен лишь в одном – с той поры он совершенно не выносит запаха и вида ландышей…

– Хойзяин?

Голос Линялы отвлек темного волхва от воспоминаний.

– В чем дело? – нахмурился Огнегор.

Шутик, почтительно склонившись, принялся докладывать про Рябу и Мышь. Дорогие гости были накормлены-напоены и теперь желали видеть батюшку-благодетеля, но вот ведь еще беда какая… О гибели кузутиков Огнегор уже знал и выслушивать жалобы старшего надзорника на нерадивого Пырю не собирался. Прервав разболтавшегося помощника повелительным взмахом руки, колдун с кряхтеньем поднялся.

Ничего не поделать, пора навестить незваную парочку…

* * *

На встречу с Рябой и Мышью колдун отправился переходами Громовых Палат пешком. Неспешно. Уговорив себя, что ему нужно время поразмыслить о предстоящем разговоре. Не хотелось себе признаваться, но в глубине души Огнегор робел перед жуткими демонами. С чем это связано, колдун пока не разобрал, но знал одно: справиться со своим страхом он не в состоянии. Это пугало и злило еще сильнее. Хозяин Бугры-горы чувствовал себя неуютно в собственном доме, оттягивал момент встречи с посланцами Тьмы, как мог, но… любая дорога рано или поздно кончается.

Достигнув нужного яруса, Огнегор угрюмо поморщился. Посланникам Тьмы он выделил просторные и богато убранные залы, но теперь их было не узнать. Запах стоял жуткий – такой, что глаза слезились. Вокруг никого, вещи поломаны-разбросаны, светильники горели еле-еле, и ощущение – будто не в богатые палаты зашел, а в темницу спустился. Но гостям в подобном ужасе жилось, похоже, неплохо.

Ряба и Мышь поджидали у входа в длинный, закрученный, как раковина улитки, зал и… Неужели счастье привалило? Похоже, они собрались уходить. Видать, еще с утра в дорогу снарядились: торба подушками набита, на боковых крюках приторочены уже разделанные тела двух мертвых кузутиков и заляпанный то ли вином, то ли кровью бурдюк. Мышь сидел на корточках, совсем по-человечьи, прислонившись задом к стене и догрызая третьего кузутика. Подкреплялся, верно, на дорожку. На Огнегора он даже не взглянул, только смачно всосал костный мозг из бедра невезучего служки.

Ряба же равнодушно повела очами, но прокудахтала недовольно:

– Заждались уж. Чуем, что тебе с госпожой поговорить надобно, а ты всё не идешь и не идешь.

– Здравствуйте, гости дорогие, – попытался улыбнуться колдун, чувствуя, как по спине покатились капли пота. – Угадали вы – надо мне ей весточку передать, срочную.

– Ясно, что срочную. Несрочных не бывает, – глубокомысленно заметила Ряба, щуря свои жуткие глаза. – Ничего, устроим. Через меня с повелительницей поговоришь.

Она запрокинула голову, издав крайне неприятное шипение, больше подходящее какому-нибудь змеевичу. Голова ее замоталась из стороны в сторону, будто кто-то невидимый пытался свернуть курице шею, – и в конце концов Ряба замерла, неестественно склонившись, уронив на бок голову с приоткрытым клювом, из которого потек слабый черный туман, каплями растворяющийся в воздухе. Красноватые веки курицы посинели, глаза стали черными, как у паука, а тело с взъерошенными рябыми перьями словно закаменело. Из горла послышался странный звук, похожий на шепот сотен голосов, вперемешку с тихим свистом…

На мгновение опешивший от такого зрелища Огнегор собрал волю в кулак и степенно поклонился.

– Госпожа наша Тьма, принес я радостные вести. Собрана великая рать, подготовлены врата, удалось достать ожерелье Всемысла… – колдун запнулся.

– Продолжай, – нетерпеливо проскрежетала кура голосом, от которого стыла кровь.