Хоуп как будто восстанавливал свою старую артхаусную студию из тех времен, когда крупные студии еще в них верили. Для управления маркетингом и дистрибуцией он нанял Боба Берни, который основал Newmarket, дистрибьютора «Помни» и «Страстей Христовых», затем возглавил артхаусный лейбл Picturehouse для HBO и New Line, а после его закрытия так и не смог найти стабильную работу, как и многие другие деятели из сферы инди-фильмов.
«Мы ищем что-нибудь творческое, вместо того чтобы отталкиваться от прибыли», – говорит Хоуп.
Эти слова наверняка заставили акционеров содрогнуться. С другой стороны, многие в прошлом задавались вопросом, какой смысл доткому-гиганту тратить миллионы на то, чтобы запускать продажу ювелирных изделий, предоставлять услуги веб-хостинга или производить электронные читалки. Каждый раз Джефф Безос демонстрировал готовность игнорировать неприятие рисков на Уолл-стрит, которую обычно заботит только краткосрочная прибыль, и в большинстве случаев оказывалось, что внутреннее чутье подсказывало ему верное решение, о чем свидетельствовало доминирование компании в целом ряде категорий товаров. Если кого-то, кто решил превзойти Голливуд в самой рискованной и практически некоммерческой категории фильмов, и нужно было принимать всерьез, так это Безоса.
Amazon ограничил Хоупа всего двумя обязательствами. Одно состояло в том, чтобы нанять руководителя из традиционного бизнеса. Джейсон Ропелл, глава направления Amazon по созданию международных фильмов, ранее помогал компании с лицензиями на фильмы других студий, которые затем транслировались на Amazon Prime, и запустил Prime Video в Европе и Японии.
А второе – Amazon мог выпускать свои фильмы на большом экране, но только на короткий период времени. В случае с первым релизом компании, политической сатирой Спайка Ли о насилии «Чирак», Прайс не настаивал на том, чтобы фильм вышел одновременно на большом экране и в Интернете, как это делал Netflix. Но он был в прокате всего тридцать дней, в декабре 2015 года, а затем стал доступен к покупке или аренде у Amazon и других диджитал-ретейлеров. Через тридцать дней после этого подписчики Amazon Prime уже могли посмотреть его в телевизоре, планшете или телефоне бесплатно.
«Чирак» шел только в 305 кинотеатрах, так как большинство крупных сетей отказываются показывать фильмы, которые доступны исключительно на большом экране менее чем девяносто дней. Так что в прокате картина собрала скромные $2,7 миллиона. Тем не менее стратегия ставить интересы интернет-аудитории превыше интересов владельцев кинотеатров имела очевидный смысл, поскольку Amazon, в конце концов, диджитал-компания. Зачем им вообще снимать фильмы, если не разрушать с их помощью традиционную систему в пользу всемирной паутины?
Но всего через несколько месяцев после «Чирака» руководители Amazon отказались от стратегии быстрого переноса фильмов из кинотеатров в сеть. Когда Хоуп и его команда перешли к покупке популярных фильмов типа «Манчестера у моря» и работе с такими режиссерами, как Вуди Аллен, то поняли, что не смогут заключать сделки без обещания полноценного проката. Иначе кинематографисты, с которыми они хотели работать, просто отказывались от сотрудничества.
К тому же, когда компания проанализировала показатели самых просматриваемых фильмов на Amazon Prime, она обнаружила, что премьеры на большом экране имеют едва ли не первостепенное значение для успеха фильма на платформе. Я поговорил об этом с Бобом Берни в элегантном офисе Amazon Studios в Санта-Монике – пляжном городке недалеко от Лос-Анджелеса. Лысеющий продюсер, одетый в футболку знаменитого кинотеатра Alamo Drafthouse в техасском Остине, сказал мне: «Наши клиенты хотят, чтобы театральные премьеры помогали им выбирать, что посмотреть».
На самом деле Хоуп считал, что заставить зрителей ждать онлайн-релиза картины было хитрым способом доказать, что его фильмы имеют ценность. Нельзя позволять людям выловить отличную рыбку без труда. «Ходить в кинотеатры совсем не так удобно, как смотреть фильмы дома, – заметил он. – Поэтому прокат – первый показатель того, удалось ли вам покорить сердца аудитории».