Благие знамения. Сценарий сериала

Три женщины из отдела финансового планирования молча кивают.

Томпкинс. Такие упражнения помогают сплотить коллектив. И между прочим, Дженис, в слове «коллектив» нет буквы «я».

Норман Уизерд. Зато она есть в слове «упражнения».

Перед Ньютом экран компьютера. Работа вроде бы спорится. Он потихоньку набирает цифры…

Томпкинс. Норман. Пожалуйста. Я требую внимания. Вы кто?

Ньют. Ньют. Ньютон Пульцифер. Прошу прощения. Сейчас наберу прибыль, и я весь ваш… (Он вводит прибыль. Экран компьютера мигает и гаснет. Пауза. Следом один за другим гаснут остальные компьютеры. И огни во всем здании…) Прошу прощения. Я не очень разбираюсь в компьютерах. Так вы говорили, помогает сплотить коллектив?

Томпкинс. Боюсь, вам не место в команде, мистер Пульцифер.

223 НАТ. ОФИСНАЯ ПАРКОВКА, ДЕНЬ

В дальней части стоянки, где паркуются самые младшие из младших офисных служащих, стоит уродливый драндулет. Это зеленая «Васаби» Ньюта; сзади он написал «ДИК ТУРПИН». К машине подходит Ньют с картонной коробкой, тянется к дверной ручке. Мимо проходит МИСС ФРОБИШЕР из отдела внутреннего аудита.

Фробишер. Вам помочь, Дик?

Она открывает дверь.

Ньют. Спасибо. Но я не Дик. Это имя машины.

Фробишер. А. Ясно.

Ньют. Если хотите, можете спросить меня, почему она так называется.

Фробишер. Нет, спасибо.

224 ИНТ. СЛУЖБА МИГРАЦИОННОГО КОНТРОЛЯ АЭРОПОРТА ХИТРОУ, ДЕНЬ

Скучающая СЛУЖАЩАЯ МИГРАЦИОННОГО КОНТРОЛЯ машет очередному семейству, и к ней подходит Анафема.

Служащая миграционного контроля. Афанима Гаджет?

Анафема. Анафема. Старинное родовое имя.

Служащая миграционного контроля. Цель приезда в Соединенное Королевство?

Анафема. Меня привело древнее семейное пророчество. С помощью всей доступной мне мудрости и магических чар я нападу на след Сердца тьмы и сделаю всё, чтобы его уничтожить, пока не наступил конец света.

Служащая миграционного контроля (немного удивленно – мол, я не ослышалась?)…прошу прощения?

Анафема. Отпуск.

Служащая ставит печать.

225 НАТ. ПАРК, ДЕНЬ

Ньют печально бредет один по парку. Он разговаривает по телефону.

Ньют. Привет, мам. Работа? Ага. Всё отлично. Прекрасно. Коллеги меня обожают.

Он прячет телефон в карман и только тут замечает, что перед ним на выкрашенном черной краской ящике стоит СЕРЖАНТ ШЕДВЕЛЛ. За спиной Шедвелла небольшой щит наподобие тех, что рисовали полвека назад, на котором написано (дословно или примерно так): ВЕДЬМЫ/ТРАВЯТ ПОСЕВЫ/ПЛЯШУТ ГОЛЫМИ (скверна)/ПОКЛОНЯЮТСЯ САТАНЕ/ИМЕЮТ СЛИШКОМ МНОГО СОСКОВ/ДАЮТ КОШКАМ СТРАННЫЕ ИМЕНА. Шедвелл разоряется на чем свет стоит.

Шедвелл. Страх, говорите? Бояться нужно только одного, слышите, трусы? Не «глобального потепления». Не «ядерного Армагеддона». Кто-нибудь скажет мне, что это такое? (На него никто не смотрит. Вся его аудитория – скучающий голубь.) Молчите? Не отвечаете? Потому что знаете: это правда. Они прячутся среди нас. (Прохожему.) А может, это вы!

Прохожий. Ну, спасибо.

Шедвелл. Не благодарите. Я тонкая красная черта, что отделяет человечество от мрака, не стоит меня благодарить. Я говорю о…

Ньют. Ведьмах?

Шедвелл опускает взгляд и понимает, что у него появилась аудитория из одного человека. Это Ньют. Шедвелл смягчается…

Шедвелл. Именно. О ведьмах. Они скрываются под личиной праведности. И некому их остановить, кроме меня.