Благие знамения. Сценарий сериала

«Бентли» подъезжает к книжному магазину Азирафеля. Тот выходит из машины, лезет на заднее сиденье, чтобы забрать свою коробку с песочным печеньем, замечает книгу…

Азирафель. Тут какая-то книга.

Кроули. Это не моя. Я вообще не читаю книг.

Азирафель. Наверное, это книга той юной леди, которую ты сбил. Надо было взять у нее адрес.

Кроули. Не надо. Мне и так забот хватает. Я не собираюсь возвращать ей забытые вещи. Этим занимается ваша братия. Отправь по почте в Тадфилд на имя чокнутой американки с велосипедом.

Последняя пара фраз ЗВУЧИТ СТРАННО, потому что внезапное самое важное в кадре – Азирафель и книга. Азирафель взглянул на титульный лист, и если бы у него было сердце, оно бы оглушительно забилось.

Азирафель. Да, конечно. Как скажешь.

Направляется к двери своего магазина.

Кроули. Ладно. Значит, свяжемся со своими агентами.

Азирафель. Что?

Кроули. Что с тобой? Ты в себе ли?

Азирафель. Да. Всё хорошо. Отлично. Славненько.

Кроули. «Славненько»?

Азирафель. Езжай осторожно!

Заходит в магазин и закрывает за собой дверь.

Кроули (недоуменно). Мда. Ну, бывает.

271 ИНТ. ЗАДНЯЯ КОМНАТА В КНИЖНОМ МАГАЗИНЕ АЗИРАФЕЛЯ, НОЧЬ

Азирафель варит какао. Наливает в кружку, ставит ее возле книги. Берет ручку и блокнот. Достает белые хлопчатобумажные перчатки, надевает. Включает лампу, направляет свет на книгу. Наконец усаживается за стол. Пока он всё это проделывает, мы рассматриваем книги в застекленном шкафу над его головой. Мы видим названия: знаменитые книги предсказаний. Всё это время голос за кадром говорит…

Бог (ГЗК). Азирафель особенно гордился своей коллекцией книг пророчеств. В основном у него были первые издания. И все с автографами. У него были книги цыганки Марты, Игнатия Сибиллы, Оттвелла Биннса. Дарственная надпись Нострадамуса гласила: «Моему старинному другу Азирафелю с наилучшими пожеланиями»; матушка Шиптон пролила на его экземпляр чай; у него был даже оригинал рукописи святого Иоанна Патмосского, чье «Откровение» стало бесспорным бестселлером всех времен. Азирафель питал к нему искреннюю симпатию – правда, его немного смущало пристрастие Иоанна к забавным грибочкам. Но именно этой книги у него не было. О ней он только слышал…

Азирафель открывает книгу на титульном листе – том самом, который мы видели в семнадцатом столетии, ранее в этой серии, только за несколько веков книга пообтрепалась и с десяток лет тому назад на титульном листе появился детский рисунок. Но всё-таки это она.

Азирафель. «Превосходные и недвусмысленные пророчества Агнессы Псих». (Принимается листать книгу в случайном порядке. Мы читаем через его плечо пророчество.) 3008: «Когда тот ангел прочтет эти мои слова, в своем магазине книг других людей, всенепременнейше настанут последние времена. Отверзни очи свои и внемли. Отверзни очи свои и прочти, глупый ангел, ибо остыло какао твое». (Азирафель приподнимает бровь.) Ибо остыло какао твое? Какое еще какао?

Он переводит взгляд на кружку с какао. На лице его читаются изумление, благоговение и страх. Он снова берет книгу и читает. Ускоренная съемка: мы видим, как на заднем плане занимается заря, начинается день, встает солнце. Азирафель по-прежнему читает и переворачивает страницы. Рядом с ним стоит нетронутая кружка какао.

272 НАТ. КВАРТИРА КРОУЛИ, УТРО

Мейфэр. Мир оживает.