Благими намерениями (СИ)

Со Дня независимости прошла уже практически целая неделя, а все, на что я была способна, это сидеть дома, наедать огромную задницу и в который раз напоминать себе, что я почему-то источник всех человеческих проблем. Вот взять, например, даже Миа. Вместо того, чтобы сидеть дома и готовиться к помолвке, которая оказалась вполне реальной после предложения Себастиана под праздничными салютами, на которое я, к слову, не явилась чем расстроила подругу, она торчит тут со мной, вторит, что все будет в порядке, и отбивается от входящих звонков на моем сотовом. И мне даже не кажется странным то, как Себастиан лояльно к этому относится. Эту доброту я принимаю, как должное, глуша чувство вины алкоголем.

— Детка, все образумится, — тихо и заботливо прошептала Миа, усаживаясь удобнее, поджав под себя ноги. Подруга отпила немного из своего стакана и вздохнула.

— Знаешь, мне уже плохо в это верится, — тихо произнесла я, запивая слова вином. — Все, к чему я прикасаюсь, за что берусь, все рушится. Нет, это я разрушаю все. И знаешь что, Миа, я намерена это исправить.

— Грейс, ситуация с Лиамом это просто… ну, так сложились обстоятельства, и ты ни в чем не виновата.

Быть может, в чем-то подруга и права, но не целиком, если смотреть на ситуацию. Был мотив, и теперь есть последствия, и жаждущему крови и зрелищ пострадавшему от этого народу будет откровенно плевать на то, что подвигло меня на действия. Таково человечество, и мне этого не изменить. Я нажимала на кнопку.

— Но это именно чертово сообщение запустило механизм…

— Да, но послушай… с твоих слов эта Эмма вообще никакая не жертва, и она нашла бы способ провернуть свою затею, просто ты…

Миа пыталась выгородить меня или убедить, что все хорошо, что в действительности было не так, но это не помогало. Я бы могла плюнуть на это, переступить и жить дальше, не думая о хаме-красавчике, который, выкинув меня за два квартала от дома, настолько резко нажал на педаль газа, что от скрипа резины я, казалось, подскочила, но чувство вины съедало меня изнутри настолько сильно, что мне хотелось кричать.

Но я лишь завертела головой в отрицании, удерживая во рту алкоголь, пока язык не начало щипать, и лишь после этого вздохнула.

— Я упростила ей жизнь.

Отставив стакан и тарелку с тортом, я поднялась. Количество выпитого давало о себе знать легкой тошнотой и головокружением. Я потянула рукава своего домашнего реглана, словно кутаясь в попытке себя согреть. Я была жалкой. И… кажется, я влюбилась. Только вот теперь все это неважно, потому что я последний человек, которого Лиам захочет видеть, а его семья и подавно.

Я вообще последний человек, кого кто-то захочет видеть, кроме Тайлера, который всегда будет мне рад, пока у меня есть деньги. Но мир не сходится на мне, и я просто обязана думать и заботиться хотя бы о тех людях, которые мне дороги. Например, о своей подруге, которая слишком много думает обо мне.

— Миа, езжай домой… — простонала я, не желая смотреть на подругу, но все же повернулась к ней лицом.

— Ты меня прогоняешь? — запинаясь, Миа поднялась с дивана, встав передо мной в полный рост.

— Нет, — судорожно завертела головой я, — просто в другом месте ты нужнее.

— Грейс, Себастиан…

— Вот именно, Миа. Ты нужна Себастиану. Он твой… черт, — я рассмеялась и провела рукой по волосам, — не могу привыкнуть к этому слову «жених».

— Он…

— Понимает, да, но, пожалуйста, Миа… езжай к нему.

Подруга, казалось, обиделась. И, вероятно, я бы тоже неверно поняла, если бы меня просто-таки выгоняли из дома, но это было верным решением. Мои проблемы это, черт подери, мои проблемы, и я не хочу вешать их на свою подругу. Я хочу, чтобы она наслаждалась этим странным сладким периодом подготовки к своей безумной свадьбе, когда мы пойдем выбирать платье, Миа, как обычно, будет очень долго думать о том, какие цветы ей купить для декорации арки, и возьмет два вида торта, потому что с одним она не определится. Так должны пройти ближайшие полгода ровно до Дня святого Валентина, на которой и назначено торжество. Я же использую это время для того, чтобы начать все заново.

— Миа, — я настигла подругу, когда та, застегнув свои босоножки, будучи полностью собранной, положила руку на дверную ручку. Мои слова заставили ее улыбнуться, но я видела, как ей больно внутри. — Послушай, я просто приду в себя. Быть может, завтра или к концу недели, и тогда мы пойдем выбирать тебе самое прекрасное свадебное платье на этой планете. Мне просто нужно смириться и переступить все это, и тогда я буду полностью в твоем распоряжении.

***

Я не помню, как закрыла за Миа дверь и как уснула. Но проспала я прилично. Уже был практически полдень, а я только открыла глаза. Внутри витало странное умиротворение, которое высасывало все силы. Ни головной боли, ни тошноты, просто огромная черная дыра где-то в районе сердца.