Благословение небожителей. Том 2

– Ваше высочество, – нахмурился Му Цин, – вы одолжили у Повелителя Дождя артефакт? Откуда эта вода?

– С юга, из страны Юйши.

– Это же очень далеко! За один раз сколько силы тратится! А дождик в итоге совсем короткий и на небольшой территории… Если так дальше пойдёт, кто будет отвечать на молитвы верующих в храмах наследного принца?

Се Лянь и без него всё понимал. Он был богом войны, а люди, что посещали его святилища, являлись источником его божественных сил. Сейчас принц поступал себе во вред; малейшая ошибка – и число проблем разрастётся как снежный ком. Однако что ему ещё оставалось делать?

– Знаю, – вздохнул Се Лянь. – Но если оставить всё как есть, в Юнъане рано или поздно начнётся восстание. Думаешь, храмы наследного принца это не затронет?

– Да оно и так вот-вот начнётся! – воскликнул Му Цин.

– Что?! – остолбенел Се Лянь.

Выслушав доклад Му Цина, он срочно вернулся в столицу Сяньлэ. На улице Шэньу он столкнулся с дворцовыми стражниками. Облачённые в доспехи и вооружённые, те вели под конвоем каких-то оборванцев в кандалах. По обеим сторонам улицы выстроились негодующие люди. Фэн Синь стоял, натянув тетиву своего чёрного лука, словно готовясь в любой момент отражать натиск толпы. Се Лянь закричал:

– Фэн Синь! Кто это? Что они натворили? Куда их ведут?

Услышав голос принца, Фэн Синь устремился к нему широкими шагами.

– Ваше высочество, – объяснил он, – это люди из Юнъаня.

Все они – несколько с лишним десятков – были высокими, худыми и смуглыми. За солдатами едва поспевали несколько стариков, а также насмерть перепуганные женщины и дети. Се Лянь спросил:

– А те, сзади, – что, тоже?

– Да, – ответил Му Цин и принялся рассказывать с самого начала.

Оказывается, все эти месяцы, что в Юнъане лютовала засуха, народ оттуда потихоньку перебирался на восток, спасаясь от неминуемой гибели. Сперва их было лишь несколько десятков, что не очень-то и заметно, но постепенно набралось пять с лишним сотен. Тут-то ситуация обострилась…

Приезжие ничего не имели за душой, говорили с акцентом, который сразу же выдавал в них чужаков, и потому, оказавшись в незнакомом городе, они, конечно, старались держаться друг друга. В поисках пристанища беженцы наткнулись на пустой клочок земли и разбили там палатки, чтобы отдохнуть и набраться сил.

Однако свободный участок оказался любимым парком жителей столицы. Местный народ всегда знал толк в удовольствиях; многие любили на досуге там прогуливаться, танцевать, упражняться в боевых искусствах, читать стихи, рисовать и просто проводить время с семьёй и друзьями. Теперь же этот зелёный островок захватили переселенцы с запада – привыкшие жить в бедности, со своими нравами и обычаями. Целыми днями они жгли костры, варили лекарства, стирали бельё и оплакивали усопших; повсюду витал запах пота и валялись объедки. Сравнивая себя с ними, жители столицы приходили к выводу, что они одни имеют право называться «настоящими» гражданами Сяньлэ. Люди едва могли выносить такое соседство, и негодование их росло.

Несколько старейшин из числа юнъаньцев, понимая, что им здесь не рады, предлагали перебраться в другое место, да только в городе уже и без того собралось много народу. Куда ни сунься – везде давно занято, не нашлось места, способного вместить такую толпу людей. Тем более среди этих пяти сотен были и женщины, и старики, и дети, и больные, кто-то из них уже не мог передвигаться. А потому оставалось только расположиться здесь, стиснув зубы и набравшись наглости. Жители столицы, конечно, роптали, но понимали, что пострадавшие какие-никакие, а земляки, и потому пока терпели…

Когда рассказ дошёл до этого места, солдаты подвели тех мужчин из Юнъаня к входу на рынок и велели:

– На колени!

Как бы те ни хотели воспротивиться, с ножом у горла выбор невелик. Увидев, что арестованные по очереди опускаются на колени, зеваки, что наблюдали за этой сценой, завздыхали – кто сочувственно, а кто с облегчением. Се Лянь спросил:

– С твоих слов выходит, что обеим сторонам пришлось пойти на уступки. Ну а сегодня что приключилось?

Фэн Синь и Му Цин не успели ответить – из толпы раздались громкие рыдания какой-то женщины:

– Ах вы, дикари! Мало того, тащите что ни попадя, теперь и мужа моего избили! Он даже встать не может! Вам это с рук не сойдёт!

Окружающие принялись её утешать, а кто-то сказал с укором:

– Покинули родные земли, явились на нашу территорию и имеют наглость свои порядки устанавливать!

– В чужом доме за хозяев себя считают, а ещё воруют!

Один из молодых людей, закованных в кандалы, не выдержал и принялся оправдываться:

– Да мы же вам говорили, это не мы украли! И в драку первыми не мы полезли! У нас ведь тоже есть пострадавшие…

Но старик оборвал его:

– Тихо!

Юноша задохнулся от негодования и замолчал.

Фэн Синь объяснил принцу:

– В прошлый раз ребёнок из Юнъаня стащил утку, сварил её и съел. А сегодня один человек недосчитался собаки и решил, что это снова вина приезжих… Он пошёл разбираться, слово за слово – и началась потасовка.

– Это из-за одной собаки раздули? – не поверил Се Лянь. – Стольких схватили?