Благословенна Ты в женах. Богородичное правило с размышлениями монахини Елизаветы (Сеньчуковой)

Ты – гора великая и славнейшая более горы Синайской, Богородица, ибо та, не выдерживая сошествия славы Божией во образах и тенях, огнем возгоралась, и громы и молнии там являлись. Ты же Того, Кто Сам всецело – Огонь Божественный, Слово Божие носила во чреве, не опалившись, мановением Своим Носящего все! И материнское дерзновение к Нему имея, помоги, Владычица, с верою празднующим Твой священный праздник, и не забудь их милостиво посещать. Ибо Ты приняла от Бога дар устроять и покрывать носящее Христово имя стадо Твое – рабов Твоих.

Как венцом пресветлым, всечистая Богородица, покровом Твоим священным Церковь Божия покрывается, и светится радостью в сей день, и таинственно ликует, Владычица, возглашая Тебе: «Радуйся, одеяние драгоценное и венец Божией славы; радуйся, единственное славы совершенство и вечное веселие; радуйся, пристань к Тебе прибегающих и избавление, и спасение наше!»

Прославление от Святой Троицы

Размышления монахини Елизаветы

Я иду домой и по дороге дочитываю это небольшое молитвенное приношение Тебе. Медленно произноношу в последний раз: «Богородице Дево, радуйся!» – чтобы завершить свою молитву восхвалением Девы Марии от Пресвятой Троицы.

Ты – Богоневеста, Матерь Божья, Царица Неба и земли, просвещаемой Святым Духом. Не может Бог Троица (если только допустимо говорить о Всевышнем, что Он чего-то не может) молчать о Тебе. Сотвори Мне величие, Сильный, – радостно пела Ты когда-то. Тебе откроются помышления многих сердец, – пророчествовал Симеон Богоприимец. Все – от Бога. И величие, и распахнутые Тебе навстречу сердца.

Молитвы к Тебе, Божией Матери, Матушке Богородице, обычно длинные, многословные, как рыдания ребенка на коленях у матери: «К кому возопию, Владычице…» Архангельское благовестие «Богородице Дево, радуйся!» – наоборот, короткое и умилительное, тоже будто малыш лопочет в объятиях.

И тянутся эти разные-разные молитвы со всех сторон, из всех эпох, и сливаются в одно бесконечное «Мама!» голоса русских, европейских и византийских монахов, жителей Латинской Америки и Ближнего Востока, ученых и простецов, нищих и сильных мира сего. Так же и нити Твоего покрова – ответы Твои на мольбы и слезы – пронизывают все человечество. Сколько преданий существует о Твоих явлениях людям другой веры, вовсе неверующим… Кто-то после этого обращался ко Христу, кто-то оставался со своими убеждениями, но сохранял память о Тебе – загадочной, необъяснимой, но безмерно любящей.

Ты не делишь мир, а собираешь его воедино. Ты – живой образ Церкви Христовой, зовущей к себе все человечество. Ты – Святой Грааль из средневековой легенды, в который собрана Кровь Христова, в котором пребывает Сам Христос. Ты – наш дар Богу от всего человечества, как поется в четвертой стихире Великой вечерни Рождества Христова39. Ты – Его дар всему человечеству, от всего сердца принесенный с Креста через любимого апостола Иоанна.

У молитвы «Достойно есть», которой обычно завершается Богородичное правило, необычная история. Ее первая часть: «Достойно есть яко воистину блажити Тя, Богородицу, Присноблаженную и Пренепорочную и Матерь Бога нашего» – прилетела на крыльях ангела. Вернее, Архангела Гавриила – давнего, от Благовещения до Успения, Твоего собеседника. Известно предание: в главном городе Святой Горы Афон, Карее, ночью молились перед иконой Божией Матери старец и молодой монах – пели Всенощное бдение. Когда старец вышел, его сокелейник услышал стук в дверь. Странноприимный подвижник впустил гостя – тоже молодого монаха, и, даже не спросив, из какого он монастыря, предложил помолиться вместе. Что ж, совместная молитва ко Господу – самое близкое общение между монахами. Гость согласился.

Когда бдение уже подходило концу, на «Песни Пресвятой Богородицы» он вдруг остановил хозяина и сказал: «Мы Ее славим немного иначе». И перед припевом «Честнейшую херувим…» пропел известное начало «Достойно есть». Восхищенный красотой молитвы монах хотел записать слова, но у него не было под рукой ни пера, ни бумаги. И тогда гость написал текст пальцем на камне. А затем, назвав свое имя – Гавриил, – исчез.

Вернулся старец и услышал проникновенное пение своего сомолитвенника. Потрясенный поэтичностью молитвы и произошедшим чудом, он передал эту историю остальным монахам, и так известнейшее молитвенное обращение к Тебе вошло в наш обиход.