Блаженны алчущие

Завершив путь, Бэзил обернулся к друзьям и отвесил им сложный поклон. Они зааплодировали в ответ, вскинув руки, две тонкие фигурки в темном провале окна.

— Перевести их сюда? — спросил Йен, поджидавший его с гордой улыбкой родителя, чей малыш сделал первые шаги.

Бэзил покосился через плечо. Серый свет дня освещал голый пол и облезлые стены, по которым ползли их с Йеном тени, а дальше начиналась тьма. Она смотрела на Бэзила из глубины, пристально и недружелюбно. Выжидая…

Где-то там жила ведьма…

Нахлынула реальность, мгновенно прогнав эйфорию. Это была жизнь, не сказка, а в жизни наградой за отвагу (а также за честность, искренность, доброту и благородство) могло стать перерезанное горло. Он вдруг снова почувствовал привкус металла во рту.

Отправиться во тьму без поддержки друзей — при мысли об этом мороз пробегал по коже. Но столь же страшно будет смотреть, как они идут по мосту, подвергая себя опасности. Да и не стоит им, по чести, слышать то, о чем он будет говорить с ведьмой. А если внутри его ждала засада, Лулу и Лили хотя бы смогут сбегать за помощью.

— Она… там? — Голос предательски дрогнул.

— Да, мой лорд, через несколько комнат, в большом зале, не заплутаешь. Но ежели хотите, я вас провожу.

Коли его встреча с ведьмой была не для ушей Лили и Лулу, тем паче не место на ней Йену.

— Жди меня здесь, — приказал он, стараясь изобразить уверенность. Распрямил спину, задрал подбородок — вот только на сей раз это не помогло прогнать дрожь. Он все еще раскачивался на качелях над пропастью, и только Темнейшему известно, где приземлится. — Если не вернусь через полчаса, шлите за помощью.

Тьма ждала, и Бэзил пошел ей навстречу, один. Ветер послал ему вслед последнее предостережение.

~*~*~*~

VI.

Вместе со шляпой со Стилета слетело и человеческое подобие — вернее, только подобие и осталось, грубое, неубедительное, будто лицо его начертила неуверенная детская рука: овал, палочка, две точки… И вышел эдакий Бука из страшилок, которыми пугают мальчишек. Нос — слишком длинный, рот слишком широкий, глаза — два клопа, утонувшие в рыхлой плоти.

С каждым моментом сходство с человеком слабело. Нижняя челюсть отпала, обнажая ряды острых зубов, опустились плечи, точно под тяжестью чудовищной мускулатуры. Руки потекли вниз, удлиняясь, пока когти не царапнули со скрежетом камень…

Толпа перешептывалась, бормотала, в ее гуле отвращение, любопытство, страх. Череп выругался и сплюнул, забыв, что только что корчил из себя аристократа — впрочем, многие из тех повели бы себя точно так же.

Даже Грасс покачал головой, пораженный. — Во что ты превратился?..

— Ты хочешь сказать, — парировала тварь, — во что превратились мы? — и прорычала-прогремела ответ: — В ТО, ЧТО НЕЛЬЗЯ УБИТЬ!

А потом прыгнула. Взвилась. Взлетела.

Кевин едва успел взмахнуть мечом, защищаясь. На землю упали, продолжая извиваться, несколько когтистых пальцев, а на лбу Грасса вспыхнули порезы.

Тварь приземлилась за его спиной, перекатилась, развернулась одним стремительным бескостным движением. Прыгнула снова.

Толпа выдохнула единой грудью — и это вывело Черепа из оцепенения. Когда тот атаковал в блеске стремительных выпадов, для Фрэнка началась собственная борьба за выживание. Даже теперь, из них с Кевином двоих он бы поставил на Грасса.

Первые атаки Черепа были смелыми, рисковыми. Он явно надеялся расправиться с Фрэнком одним наскоком, и это наводило на мысль, что бандит неплохо осведомлен о боевых навыках соперника.

Толпа подбадривала Черепа ревом, особенно старались члены его банды. Они поносили Фрэнка, красочно расписывая грядущую расправу.

Пусть треплют языками: Фрэнка занимало лишь, как отбить очередной выпад. Череп задавал ритм их неистовой пляски, и Фрэнк сомневался, что долго его выдержит. Он уже весь взмок, лишь чудом успевая следовать за движениями противника. Рядом метались тени, то попадая в поле зрения, то снова исчезая. Казалось, Грасс должен был вот-вот одержать верх — одежда его врага превратилась в лохмотья, по которым стекала кровь из десятка порезов; а отступая под напором Черепа, Фрэнк поскользнулся на обрубленной кисти, которая не могла принадлежать человеку — пальцы из пяти фаланг еще царапали когтями пол.

Да, Фрэнк отступал, зато — пока — парировал все удары. К счастью, они были слабее и медленнее тех, что обрушивал на него Грасс на тренировках, даже когда дрался не в полную силу.

Череп, кажется, понял, что мгновенной победы не будет, стал осторожнее, хитрее. Провел коварный финт… Фрэнк попался бы, как младенец, вот только Кевин успел показать ему этот приемчик с неделю назад. И подходящий ответ.

Фрэнк решился на быструю контратаку, сам изумившись, когда на рукаве бандита расцвела красная полоса. Гневный вой из толпы стал сладким аккомпанементом удаче, а Череп грязно выругался.

Если продержаться подольше, кровотечение ослабит его. Они с Фрэнком могут даже оказаться на равных…

Фрэнк постепенно понимал, что уже не так беспомощен, как раньше. Доходила расстановка сил и до Черепа.