Бледный силуэт Луны

— А я и сам не знаю, как мне, — признался Миша. — Просто захотел приехать, а ты сама решай. Я подстроюсь.

И опять я замолчала. Ну не сейчас же прямо решать, а если не сейчас, то когда? К тому же хотелось услышать Мишины резоны о его возвращении, иные, кроме «Венеры» и «русской закуски». Вот если бы он прямым текстом сказал, что, увидев меня с другим, тут же понял, что жить без меня не может… То я поморщилась бы, но объяснения приняла. Однако, это сцена из иного романа, третьего сорта, вернее, двадцать пятого. А может быть, вообще случился вариант номер ноль? Миша как и обещал, приехал во Флоренцию, нигде меня не нашел, пошел в галерею Уффицци, поглядел новыми глазами на «Венеру» и мадонн с детишками, в результате чего решил вернуться в семью?

— Все равно не поняла, — я продолжала играть честно. — С чего бы вдруг?

— Я с тобой в одном поезде ехал до Венеции, — признался Миша, глядя в темное окно. — И всю дорогу думал, что полный дурак. Вот подойду, а ты меня прогонишь. Так на том же поезде обратно и уехал.

— Скажи спасибо Алле и еще соседке Неле, — невнятно объяснилась я. — Без них точно прогнала бы. А пока позволь мне подумать.

— Это сколько хочешь, — сказал Миша, слегка ошарашенно, упоминание «соседки Нели» его немножко пришибло. — Но обязательно спать на диване?

— Пока да, потом посмотрим, — заявила я. — И еще условие заранее, но решай сейчас. При мелком — ни глотка и ни капли. Иначе никак не получится.

— Хм, — сказал Миша, страшно удивленный. — Вот когда я у Аллы служил домработником, она точно такое же условие выдвинула. Это у вас что? Принципы?

— Это у нас наблюдения и выводы, — ответила я с горечью. — Но лучше поздно, чем никогда. Твой старший, он ведь не пьет совсем? Кстати, в гости заходит, с тех пор, как вернулись. Чудный парень, мелкий от него в восторге.

— Да, он у меня просто мормон какой-то, — сознался Миша. — Не пьет, не курит, читает черт знает что… Студент-отличник, собирается в аспирантуру. Тихий ужас. Но тебе он понравился, надо думать.

— Когда ты ушел, ему сколько было? — спросила я.

— Два, а что? — ответил Миша, не подозревая, что я задаю сократические вопросы.

— А Мике уже три, — объяснила я. — Так что или никакого тебя, или ты без «спиритус вини».

— А не дома? — Миша обеспокоился, он понял, что разговор идет о дальнейших условиях существования.

— Это сколько влезет, — продиктовала я условие. — Но при Мике — никогда и нисколько. Без исключений, даже завтра на даче, с дядей Славой. Идет?

— Но спать все равно на диване? — осведомился Миша и тем завершил наведение мостов.

Глава шестнадцатая (№ 16)

(разбор полетов и тихий ужас от содеянного…

Невероятно знойный день на даче в лоне большой семьи прошел гладко, как по маслу, все радовались Мише, а он развлекал публику по высшему разряду. В конце концов бабушки, посовещавшись, предложили ему спальное место на маленькой веранде. А днями вся мужская команда, включая мелкого Мику и дядю Славу, собиралась удить какую-то рыбу. Уезжая, я попросила дядю Славу присмотреть за соблюдением основного условия, и он согласился. Только изобразил две змеиные головы из старого анекдота. В котором зять с тестем обмениваются безмолвным приветствием:

— Змея дома? — спрашивает один.

— Обе дома! — отвечает другой.

Руками изображаются змеиные головы, сначала одна в знак вопроса, затем две — в знак ответа.

Обе змеи, то есть мы с его дочкой Ирочкой, возвращались с дачи тем же вечером на поздней электричке. Машину Ирка водить не любила, а Борис не слишком доверял ее умению. Так что тачка стояла в гараже, а супруга международного чиновника таскалась с дачи и на дачу, как бабушка Глаша с картофелем. И мешков нам насовали, будь здоров, у них поспела какая-то ягода. Еще там были охапки зелени — хоть жуй, хоть валяйся на ней!

— Слушай, Катька-змейка! — сказала Ирочка вдохновенно, когда поезд дрогнул и отправился в путь. Целый день мы хранили молчание о главных предметах, не в семейно-же овощной атмосфере их обсуждать. — Если бы твоя история про Флоренцию была правдой, то… То я бы подумала вот что. Ты вызвала Мишу из Цюриха и заявила: или он возвращается, или ты уезжаешь к миллионеру во Флоренцию. Похоже?

— Красиво получается, змейка-Иришка, — одобрила я. — А тебе миллионера не жаль? Он выходит в этой версии какой-то подставной фигурой.

— Жалко, разумеется, он у тебя вышел такой благородный, — согласилась кузина Ирочка. — Но как у вас теперь, мне нравится больше, знаешь почему? С итальянским миллионером папа рыбу удить постеснялся бы. Его на дачу не притащишь и насос чинить не попросишь. К тому же Мика так гордится Мишиной бородой, мальчонка просто очарован. Так что я за семейные ценности, извини, змейка.