Блеск минувших дней

Я бывал там в качестве посла по поручению Совета Двенадцати, а совсем недавно – в качестве его члена, после того, как второй брак обеспечил мне достаточно высокое положение и герцог смог договориться о моем избрании в совет. Я видел работу Меркати, то, как он изобразил Адрию Риполи. Это великолепная картина. На ней Адрия совсем не похожа на себя.

И то, и другое чистая правда.

Я не в состоянии точно объяснить, почему те годы, когда я встретил и полюбил ее (и, мне кажется, буду любить всегда), когда я встретил Фолько, и Теобальдо, и Джиневру, и моего собственного герцога, почему те годы так ярко живут во мне, – не только сегодня ночью, в нашей палате совета, но и всегда.

Возможно, в жизни каждого человека правда то, что времена нашей юности остаются с нами, даже когда ушли люди, знакомые нам по тем временам; даже если многие, очень многие события произошли между тем временем, где мы сейчас, и тем, которое помним.

Сегодня ночью меня переполняют воспоминания о том времени, когда я менялся, когда меня формировали и изменяли те люди, которых я встречал.

Фолько умер в тот же год, что и Меркати. Его сын правит в Акорси, как сын Теобальдо правит в Ремиджио. Теперь между семьями не осталось вражды. Поговаривают даже о том, что сын Теобальдо женится на внучке Фолько. Сересса ни за, ни против этого события; мы уже обсудили этот вопрос.

Герцог Риччи – его окончательно выбрали на эту должность много лет назад, когда умер Лукино Конти, прожив дольше, чем кто-либо мог ожидать, – был нашим представителем на похоронах Фолько, когда его предали земле в часовне, сооруженной в святилище Акорси. Герцог пригласил меня поехать с ним, хотя я тогда был всего лишь начинающим купцом и советником. Я тогда еще не женился во второй раз. Он знал – кажется, он всегда все знает, – что Фолько д’Акорси однажды сыграл большую роль в моей жизни, каким бы коротким ни был тот период времени. Я встретил там Антенами Сарди, ставшего правителем Фиренты после смерти отца и убийства брата. Я помнил его глупым молодым человеком, которого мы повстречали на дороге в Бискио, а потом у двери Адрии в гостинице. Он больше не был глупым. Некоторые люди способны сильно меняться, хотя не думаю, что сам отношусь к таким. Просто я не сразу сформировался и обрел форму под руководством наставников, когда представилась такая возможность.

Сарди одного возраста со мной, но поседел и огрузнел больше, чем я. Мы немного поговорили на похоронах, в основном о лошадях. Он действительно запомнил меня после той встречи в Бискио, что удивило его самого. Я сказал, что до сих пор помню его великолепного коня, и даже его кличку – Филларо. Не понимаю, почему я это запомнил. У Антенами затуманился взгляд, когда он услышал это.

По пути домой я узнал от герцога, что Сарди ездил вместе с караваном купцов в Ашариас (так теперь называется Сарантий). Была какая-то непонятная история насчет того, что он сделал остановку во время путешествия у святилища по дороге туда и несколько дней провел в деревне возле города.

Может быть, сказал герцог, когда мы ехали в тот безветренный осенний день, этот человек и стал зрелым, но по-прежнему остался эксцентричным. И все же Фирента процветает под его руководством, следует отдать должное Антенами Сарди, заметил он чуть погодя.

Что касается меня, можно с уверенностью сказать, что я сделал хорошую карьеру в нашем опасном мире и городе. Достаточно хорошую, чтобы появились люди, ищущие моего расположения и поддержки. Моя вторая жена меня не любит, но это взаимно, и при необходимости мы успешно изображаем сердечную привязанность, – а такая необходимость возникает часто, учитывая мою должность.

Свою первую жену я очень любил. Она родила мне дочь и умерла через два года вместе с нашим вторым ребенком. Я чту ее память, а моя любовь к дочери безмерна, и я знаю, что она взаимна. Мне дана эта радость, которая есть не у всех. Первую жену мне сосватали, но подобные браки часто становятся браками по любви, и наш оказался именно таким. В нашем доме и в нашей спальне царили смех и ощущение того, что мир – это место, которое стоит познавать вместе. К тому же мы были молоды, а это имеет большое значение.

Меня многие считают слишком задумчивым и чересчур серьезным человеком. Мои жены и друзья знали меня другим. Моей первой жене это доставляло удовольствие; наедине со мной она вела себя так же, и в этом мне повезло. Моя вторая жена происходит из гораздо более знатного рода, чем мой; когда я бываю эксцентричным и несерьезным, она считает мое поведение недостойным. Возможно, она права, учитывая мой возраст.