Блеск оправы

– Вот он, смотрите! – весело воскликнул мальчишка, с которым он столкнулся у самого входа. Его громкий голос заставил Шона поморщиться, – Отходи, Шонан. Видишь, воду несу! Проваливай с дороги, тупица!

Розовощекий послушник сделал резкий выпад в сторону Шона и разлил немного воды. Из конюшни послышались сдержанные смешки.

– Ты полный тупица! Я же из-за тебя разлил!

Шон пожал плечами. Он не имел к случившемуся никакого отношения, но стоящий перед ним мальчишка на несколько лет старше, а еще такой толстый, что мог запросто раздавить Шона. Мысль о том, чтобы превратиться в лепешку прямо на пороге конюшни в ужасных жмущих башмаках, рассмешила его, и Шон с трудом сдержал нервную улыбку.

– Чего застыли? Работы не хватает?

Шон узнал этот голос, обернулся и увидел сердитого конюха, которого больше заинтересовала лужа на земле, нежели сам мальчик.

– Ты балбес! Я сколько раз говорил, чтобы ты носил воду аккуратнее? – отвесив розовощекому послушнику подзатыльник, сухопарый паха взглянул на Шона.

– Но он толкнул меня!

От такой наглой лжи у Шона перехватило дыхание:

– Неправда!

– Чем докажешь? У меня есть свидетели! – розовощекий, лицо которого пылало уже алым цветом, указал на ребят в конюшне, и те с радостью принялись его выгораживать.

Покрытое веснушками лицо конюха скривилось от поднявшегося шума. Мужчина схватил Шона и задиру за уши и с такой силой дернул, что оба закричали, моля о пощаде.

– Быстро за работу, а то сейчас возьму палку и мало никому не покажется!

Шон прижал ладонь к горящему уху, но уйти не успел. Мужчина схватил его за шиворот и поинтересовался, где именно задержался мальчик. Шон замялся, придумывая оправдание, но на удивление конюх сам пришел на помощь:

– Чего мямлишь? Помогал отцу Грэму?

Шон с готовностью кивнул.

– А где он? У себя?

В следующий раз, чтобы получить от мальчика внятный ответ, конюху пришлось встряхнуть его, словно набитую камнями погремушку.

– Он в роще, у Северного храма, – пропищал Шон, прикрывая голову руками. Конюх наотмашь ударил его несколько раз, и дети боязливо притихли.

– Ах ты паршивец! А как ты тогда помогал?

Втолкнув Шона в конюшню, паха пригрозил и остальным, поэтому тут же загремели ведра, заскрипели створки окон, розовощекий задира снова взялся носить воду, но Шон-то знал – стоит конюху отвлечься, как дети тут же бросят работу.

– Надо почистить стойла. Давай, бери щетку, ведро, – паха обвел указательным пальцем почти всю конюшню и направился в комнату для дежурного конюха. Шон заметил, как заулыбались находящиеся неподалеку мальчишки, и со вздохом направился за лопатой и щетками.

Если бы его пахой назначили Старого Жука, Шон бы перебирал сейчас одежду или помогал наводить порядок в логове старика: все лучше, чем убирать навоз под пристальным взглядом ребят постарше. Перепалку с розовощеким ему точно припомнят, и повезет еще, если к Шону не прилипнет новое обидное прозвище.

– Навозный жук, – прошептал моющий окна мальчишка, и стоящие рядом ребята согнулись пополам, будто вот-вот разразятся приступом хохота.

Шон пропустил эти слова мимо ушей, взял лопату для навоза, ведро и зашел в крайнее стойло. Снова послышался голос конюха, но теперь Шон только любопытно выглянул из своего убежища, чтобы понаблюдать за тем, как мужчина отчитает кого-то из его обидчиков.

Рядом с конюхом стояла Малышка Бэт. Как обычно угрюмая и нелюдимая, она скрестила руки на груди и обвела помещение скучающим взглядом. Попадаться ей на глаза Шону не хотелось, поэтому мальчик бесшумно юркнул к стене и пригнулся. Бэт была не только уродливой, но еще и жестокой. Старик Грэм предупреждал Шона, что следует остерегаться красивых людей, потому что обычно за милым личиком скрывалась жестокая и уродливая душа. Но внешность Бэт была неискаженным ее отражением. Тонкие, почти бесцветные изогнутые в кривой усмешке губы были олицетворением жестокости, прищуренные, глубоко посаженные глаза – признак зависти, а круглое, почти всегда грязное лицо с поличным выдавало ее жадность. Он будет трусом, если признается, что боится ее, но Шона передернуло даже от одной мысли о Малышке Бэт, а ведь она стояла неподалеку. Стоило только поднять голову, и он увидит ее прямо перед собой.

Вскоре после того, как паха покинул конюшню, порученные дела стали выполняться спустя рукава, а мальчишек, что собрались у одного из окон, больше волновало происходящее на улице, чем возможное наказание. Шон украдкой поглядывал в их сторону, пытаясь понять, чем именно любуются остальные ребята. Однако те так столпились у окна, что взгляд мальчика то и дело упирался им в спины. Шон хотел подойти ближе, но опасался нарваться на задир, поэтому, пока они отвлеклись, быстро собрал навоз, чтобы отнести его к общей куче.