Блестящая будущность

Счастливая мысль оснила меня день или два спустя, когда я проснулся поутру, а именно, что наилучшимь средствомъ нсколько образовать себя будетъ заимствоваться свдніями отъ Бидди. Преслдуя эту блестящую мысль, я заявилъ Бидди, когда пришелъ вечеромъ въ лавочку внучатной тетушки м-ра Уопсля, что у меня есть особенная причина желать выйти въ люди и что я былъ бы ей очень обязанъ, если бы она подлилась со мной всми своими познаніями. Бидди, самая услужливая изъ двочекъ, немедленно согласилась и въ тотъ же вечеръ приступила къ выполненію своего общанія, сообщивъ мн нкоторыя свднія изъ прейскуранта и передавъ мн въ вид прописи, которую я долженъ былъ переписывать дома, большое прописное, старинное англійское Д, которое она списала изъ заглавія какой-то газеты; пока она не сказала мн, что это такое, я считалъ его рисункомъ, изображавшимъ пряжку.

Само собой разумется, что въ деревн былъ кабакъ и само собой разумется, что Джо любилъ, по временамъ, курить тамъ трубку. Я получилъ строгое приказаніе отъ сестры зайти за нимъ въ тотъ вечеръ въ кабакъ по дорог изъ школы и привести его обратно домой, если только дорожу своей головой. Въ это заведеніе, подъ вывской «Трехъ веселыхъ лодочниковъ», направилъ я свои стопы.

Дло было наканун воскресенья, и хозяинъ показался мн какъ будто сердитымъ, но такъ какъ я пришелъ за Джо, а до хозяина мн не было никакого дла, то я только поздоровался съ нимъ и прошелъ въ общую комнату, въ конц коридора; на кухонномъ очаг горлъ яркій огонь, и Джо курилъ трубку въ обществ м-ра Уопсля и незнакомаго человка. Джо по обыкновенію привтствовалъ меня: «Ага, Пипъ, дружище!» и въ тотъ моментъ, какъ онъ произнесъ эти слова, незнакомецъ повернулъ голову и взглянулъ на меня.

То былъ таинственнаго вида человкъ, котораго я прежде никогда не видалъ. Голова его свшивалась на бокъ, одинъ глазъ былъ прищуренъ, точно онъ прицливался въ цль изъ невидимаго ружья. Онъ курилъ трубку, но, когда я вошелъ, вынулъ ее изо рта и, медленно разогнавъ дымъ, не спускалъ съ меня глазъ; потомъ кивнулъ мн головой. Я тоже кивнулъ головой, посл чего онъ подвинулся на скамейк, чтобы очистить ын мсто рядомъ съ собой.

Но такъ какъ я привыкъ всегда сидть около Джо, когда находился въ этомъ убжищ, то и проговорилъ: «Нтъ, благодарю васъ», и услся рядомъ съ Джо на другой скамь. Незнакомый человкъ, поглядвъ на Джо и видя, что вниманіе его отвлечено чмъ-то другимъ, опять кивнулъ мн головой и какъ-то особенно, какъ мн показалось, потеръ рукою ногу.

— Вы говорили, — сказалъ незнакомый человкъ, обращаясь къ Джо, — что вы кузнецъ.

— Да, — отвчалъ Даю.

Незнакомый человкъ веллъ подать три стакана пунша и предложилъ одинъ Джо, а другой м-ру Уопслю, которые и приняли это угощеніе, посл нкоторыхъ церемоній.

— Я совсмъ незнакомъ съ вашей мстностью, джентльмены, — сказалъ незнакомецъ:- но, мн кажется, что она очень пустынна, особенно около рки,

— Болота всегда пустынны, — отвчалъ Джо.

— Такъ, такъ. А не встрчаются въ нихъ иногда цыгане или другіе бродяги?

— Нтъ, — отвчалъ Джо, — только разв бглый каторжникъ. И ихъ не легко поймать, не правда ли, м-ръ Уопсль?

М-ръ Уопсль величественно кивнулъ головой.

— А вы значитъ ихъ ловили? — спросилъ незнакомецъ.

— Однажды, — отвчалъ Джо. — Не то, чтобы мы очень гонялись за ними, понимаете; мы были простыми зрителями; я, м-ръ Уопсль и Пипъ. Не правда ли Пипъ?

— Да, Джо.

Незнакомецъ опять поглядлъ на меня, прищуривъ глазъ, точно прицливался въ меня изъ невидимаго ружья, и сказалъ:

— Миленькій мальчикъ этотъ малышъ, какъ его зовутъ?

— Пипъ, — отвчалъ Джо.

— Сынъ вашъ?

— Какъ вамъ сказать, — отвчалъ Джо глубокомысленно, не потому, конечно, чтобы вопросъ былъ затруднителенъ, но потому, что такова была манера у Джо, когда онъ засдалъ подъ вывской «Трехъ веселыхъ лодочниковъ», глубокомысленно относиться ко всему, что обсуждалось за трубкой. — Какъ вамъ сказать… нтъ. Нтъ, онъ мн не сынъ.

— Племянникъ? — спросилъ незнакомецъ.

— Какъ вамъ сказать, — продолжалъ Джо съ тою же глубокомысленной манерой, — нтъ… не хочу васъ обманывать, онъ мн не племянникъ.

— Что же онъ такое, чорта съ два? — спросилъ иностранецъ, съ энергіей, которая показалась мн совсмъ лишней въ такомъ допрос.

Тутъ вмшался м-ръ Уопсль, какъ человкъ, свдущій во всемъ, что касалось родства уже въ силу своей профессіи, и пространно объяснилъ, чмъ я довожусь Джо.

Незнакомецъ между тмъ глядлъ на меня прищурившись, точно ршилъ пристрлить меня, и наконецъ поразилъ самымъ неожиданнымъ образомъ. То не было словесное замчаніе, но мимическая сцена, разыгранная прямо для меня. Онъ мшалъ пуншъ, видимо желая привлечь мое вниманіе. Онъ мшалъ его не ложкой, которую ему подали, а пилою.

Онъ сдлалъ это такъ, что никто кром меня не видалъ пилы; и, помшавъ, вытеръ пилу и положилъ ее въ карманъ жилета. Какъ только я увидалъ пилу, какъ призналъ въ ней пилу Джо и догадался, что незнакомецъ наврное знакомъ съ моимъ каторжникомъ. Я сидлъ и глядлъ на него, какъ очарованный. Но онъ больше не обращалъ на меня никакого вниманія и разговаривалъ о турнепс.