Блестящая будущность

Личныя дла мои шли худо, и вс, кому я былъ долженъ, начали приставать ко мн съ требованіемъ уплаты. Даже я самъ сталъ нуждаться въ деньгахъ (я разумю карманныя деньги) и понемногу продавалъ свои драгоцнности, чтобы имть деньги въ рукахъ. Но я безповоротно ршилъ, что было бы бездушнымъ обманомъ брать деньги отъ Провиса, такъ какъ совершенно не зналъ, что буду длать, и какова будетъ моя жизнь. Поэтому я просилъ Герберта передать Провису его бумажникъ, ни разу не раскрывъ его, и былъ въ душ доволенъ, — не знаю искренне или нтъ, — оттого, что не воспользовался его щедростью, посл того, какъ старикъ открылъ мн, кто онъ.

Я велъ несчастную и тревожную жизнь, хотя никакихъ новыхъ причинъ для опасеній пока не представлялось.

Однажды въ конц февраля я вернулся съ катанья на рк подъ вечеръ, и такъ какъ было сыро, то я озябъ и ршилъ немедленно пообдать, чтобы разсяться, а затмъ пойти въ театръ, гд подвизался мой старинный знакомецъ м-ръ Уопсль, оставившій ради драмы свою должность деревенскаго причетника. По окончаніи представленія, я нашелъ м-ра Уопсля у дверей театра, гд онъ дожидался меня.

— Какъ поживаете? — сказалъ я, пожимая ему руку. — Я видлъ во время шредставленія, что вы замтили меня.

— Замтилъ васъ, м-ръ Пипъ, — отвчалъ онъ. — Еще бы! Конечно, замтилъ. Но кто еще былъ съ вами?

— Кто еще? со мной?

— Вотъ странная вещь, но я готовъ побожиться, что узналъ его.

Встревоженный, я просилъ убдительно м-ра Уопсля объясниться.

— Я вижу, что удивляю васъ, м-ръ Пипъ, но все это такъ странно! Вы съ трудомъ поврите тому, что я скажу вамъ. Я бы самъ съ трудомъ поврилъ, если бы вы мн это сказали.

— Въ самомъ дл?

— Да, въ самомъ дл. М-ръ Пипъ, помните ли вы старыя времена и одинъ рождественскій день, когда вы были еще совсмъ ребенкомъ и я обдалъ у Гарджери, и къ вамъ пришли солдаты съ просьбою починить пару кандаловъ?

— Я помню это очень хорошо.

— И вы помните, какъ затмъ устроена была погоня за двумя каторжниками, и мы въ ней участвовали и видли, какъ ихъ поймали?

— Да, — отвчалъ я, — я все это помню.

— Ну, такъ вотъ, м-ръ Пипъ, одинъ изъ этихъ каторжниковъ сидлъ сегодня въ театр позади васъ. Я видлъ его черезъ ваше плечо.

— Котораго же изъ двоихъ вы видли?

— Того, который былъ избитъ другимъ, я готовъ поклясться, что видлъ его! Тмъ боле я о немъ думаю, тмъ боле убждаюсь, что то былъ онъ.

— Это очень любопытно! — сказалъ я, притворяясь изо всхъ силъ, что дйствительно нахожу это только любопытнымъ. — Очень любопытно, право!

Я нисколько не преувеличу, если скажу, что этотъ разговоръ повергъ меня ршительно въ трепетъ, при мысли, что Компейсонъ сидлъ за мной, «точно привидніе», какъ выразился между прочимъ м-ръ Уопсль. Я не могъ сомнваться въ томъ, что если онъ былъ въ театр, то потому, что я тамъ былъ, и что какъ бы ни слабы были признаки опасности, угрожавшей намъ, опасность была всегда близка и грозна.

Я разспрашивалъ м-ра Уопсля:

— Когда именно вошелъ этотъ человкъ?

Онъ не могъ мн сказать этого; онъ увидлъ меня и черезъ мое плечо увидлъ этого человка.

— Какъ онъ былъ одтъ?

— Порядочно, но такъ, что одежда не бросалась въ глаза; кажется, въ черномъ.

— Было ли его лицо обезображено?

— Нтъ, онъ этого не замтилъ. Я былъ тоже увренъ что нтъ, потому что хотя въ разсянности своей я не обращалъ особеннаго вниманія на окружающихъ людей, но думаю, что обезображенное лицо обратило бы на себя мое вниманіе.

Когда м-ръ Уопсль сообщилъ мн все, что могъ припомнить, и мы кончили ужинъ, которымъ я угостилъ его, мы разстались. Я пришелъ домой въ часъ ночи, и ворота были заперты. Я никого не замтилъ, когда входилъ въ ворота и поднимался къ себ наверхъ. Гербертъ былъ уже дома, и мы держали совтъ у огня. Сдлать ничего нельзя было, разв только сообщить Уэммику о томъ, что случилось, и напомнить ему, что мы дожидаемся его указаній. Такъ какъ я думалъ, что могу повредить ему, если буду слишкомъ часто посщать замокъ, то я написалъ ему письмо. Прежде, чмъ лечь спать, я пошелъ самъ отнести письмо въ почтовый ящикъ; я смотрлъ во вс стороны, но нигд никого не было видно. Гербертъ и я согласились, что намъ пока ничего не остается длать, какъ только быть очень осторожными.

ГЛАВА XIV

Недлю спустя, когда я шелъ посл катанья въ лодк по улиц, придумывая, гд бы мн пообдать, чья-то большая рука опустилась на мое плечо. То была рука м-ра Джагерса, и онъ взялъ меня подъ руку.

— Такъ какъ мы идемъ по одному направленію, Пипъ, то можемъ итти вмст. Куда вы направляетесь?

— Право, не знаю: домой, по всей вроятности, — отвчалъ я.

— Не знаете? — спросилъ м-ръ Джагерсъ.

— Не знаю, потому что еще не ршилъ, куда итти, — отвчалъ я, радуясь, что могу наконецъ уклониться отъ перекрестнаго допроса.

— Вы идете обдать? — спросилъ м-ръ Джагерсъ. — Полагаю, что вы не откажетесь?

— Пожалуй, и обдать.

— Собираетесь обдать одни?

— Вроятно, одинъ.

— Если такъ, — сказалъм-ръ Джагерсъ, — пойдемъ и отобдаемъ вмст.

Я хотлъ вжливо отказаться, но онъ прибавилъ:

— Съ нами будетъ обдать Уэммикъ.