Блестящая будущность

— Мн жаль, Пипъ, — сказалъ онъ, когда я положилъ деньги въ карманъ, — что мы ничего не длаемъ для васъ.

— Миссъ Гавишамъ была такъ добра, что спросила: не можетъ ли она что-нибудь для меня сдлать, — но я отвчалъ: нтъ.

— Каждый долженъ знать свое дло, — сказалъ м-ръ Джагерсъ.

— Я бы не сказалъ: нтъ, если бы былъ на вашемъ мст,- продолжалъ м-ръ Джагерсъ, — но, конечно, каждый человкъ лучше знаетъ, что ему нужно.

— Каждому человку нужно, — какъ бы съ упрекомъ произнесъ Уэммикъ, обращаясь ко мн,- движимое имущество.

— Я просилъ миссъ Гавишамъ объ одномъ, сэръ. Я просилъ ее дать мн свднія объ ея пріемной дочери — и она сообщила мн все, что знала.

— Въ самомъ дл? — сказалъ м-ръ Джагерсъ, наклоняясь и оглядывая своя сапоги и затмъ снова выпрямляясь. — Га! если бы я былъ на мст миссъ Гавишамъ, то этого бы не сдлалъ. Но ей лучше знать, что ей длать.

— Я знаю больше объ исторіи пріемной дочери, чмъ сама миссъ Гавишамъ, сэръ. — Я знаю ея мать.

М-ръ Джагерсъ вопросительно взглянулъ на меня и повторилъ:

— Мать?

— Я видлъ ея мать на этихъ дняхъ.

— Да? — спросилъ м-ръ Джагерсъ.

— И вы также, сэръ. — И вы недавно ее видли.

— Да? — спросилъ м-ръ Джагерсъ.

— Быть можетъ, я знаю больше объ исторіи Эстеллы, чмъ даже вы: я знаю, кто ея отецъ.

— Такъ? Вы знаете, кто отецъ молодой лэди, Пипъ? — сказалъ м-ръ Джагерсъ.

— Да, — отвчалъ я, — и его имя Провисъ — изъ Новаго Южнаго Валлиса.

Тутъ я пересказалъ ему все, что зналъ, утаивъ однако, что узналъ все это не отъ миссъ Гавишамъ, а отъ Уэммика.

— Га! — сказалъ м-ръ Джагерсъ, когда я кончилъ. — На чемъ мы остановились, Уэммикъ, когда вошелъ м-ръ Пипъ?

Но я не могъ допустить, чтобы меня такимъ образомъ устраняли, и обратился къ нему съ страстнымъ, почти негодующимъ воззваніемъ быть со мной откровеннымъ и мужественнымъ. Но видя, что м-ръ Джагерсъ продолжаетъ упорно молчать, я обратился къ Уэммику и сказалъ:

— Уэммикъ, я знаю, что вы человкъ съ добрымъ сердцемъ. Я видлъ вашъ милый домъ и вашего стараго отца. И я умоляю васъ, замолвите за меня словечко м-ру Джагерсу и убдите его, что онъ долженъ быть откровенне со мною!

Я никогда не видывалъ, чтобы двое людей такъ странно поглядли другъ на друга, какъ м-ръ Джагерсъ и Уэммикъ посл этого воззванія. Сначала меня взяло опасеніе, что Уэммику немедленно откажутъ отъ мста; но оно разсялось, когда я увидлъ, что м-ръ Джагерсъ какъ будто улыбается, а Уэммикъ становится смле.

— Что это значитъ? — сказалъ м-ръ Джагерсъ. — У васъ есть старый отецъ, и вы занимаетесь своимъ домомъ?

— Ну, такъ что жъ такое? — отвчалъ Уэммикъ. — Какое кому дло.

— Пипъ, — сказалъ м- ръ Джагерсъ, кладя руку мн на плечо, — этотъ человкъ должно быть хитрйшій обманщикъ во всемъ Лондон.

— Нисколько, — отвчалъ Уэммикъ, все смле и смле. — Я думаю, что и вы такой же обманщикъ.

Оба опять такъ оглядли другъ друга, какъ будто бы думали, что каждый изъ нихъ дурачитъ другого.

— У васъ пріятный домъ, — сказалъ м-ръ Джагерсъ.

— Это не мшаетъ длу, — отвчалъ Уэммикъ. — Мн кажется, сэръ, что и вы постараетесь завести пріятный для себя домъ, когда устанете отъ длъ.

— Пипъ, — сказалъ м-ръ Джагерсъ, — я разскажу вамъ одинъ случай.

— Представьте себ, Пипъ, такой случай, что женщина скрыла своего ребенка и вынуждена была сообщить объ этомъ своему защитнику. И представьте себ такой случай, что въ то же самое время ему поручено было найти ребенка для очень странной госпожи, которая желала усыновить его и воспитать. Представьте себ дальше, что двочка выросла и вышла замужъ. Что мать еще жива. Что отецъ еще живъ. Что мать и отецъ не знаютъ другъ друга, живутъ вдали одинъ отъ другого. Тайна осталась тайной, только вы провдали о ней. Представьте себ, ради кого вы бы стали разоблачать эту тайну? Ради отца? я думаю, что онъ отъ этого не помирился бы съ женой. Ради матери? Я думаю, что безопасне оставить ее въ прежней неизвстности. Ради дочери? Я думаю, что врядъ ли ей оказали этимъ услугу. И если прибавить къ этому, что вы ее любили, Пипъ, то съ вашей стороны такой поступокъ былъ бы совсмъ несообразнымъ.

Я взглянулъ на Уэммика; его лицо было очень серьезно. Онъ внушительно приложилъ палецъ къ губамъ. Я сдлалъ то же самое. М-ръ Джагерсъ тоже.

— Теперь, Уэммикъ, — прибавилъ послдній съ обычной серьезностью;- будемъ продолжать свою работу.

Въ это время въ контору вошелъ человкъ въ мховой шапк, привыкшій вытирать носъ рукавомъ; этого человка я уже видлъ разъ въ самое первое мое посщеніе конторы. Онъ пришелъ объявить, что его старшая дочь взята подъ арестъ по подозрнію въ ограбленіи лавки. Въ то время, какъ онъ сообщалъ Уэммику объ этомъ печальномъ обстоятельств, между тмъ какъ м-ръ Джагерсъ величественно стоялъ у огня и не принималъ никакого участія въ переговорахъ, глаза человка въ шапк увлажнились слезой.

— Что это значитъ? — спросилъ Уэммикъ съ крайнимъ негодованіемъ. — Зачмъ вы приходите сюда хныкать?

— Я не за этимъ пришелъ сюда, м-ръ Уэммикъ.

— Нтъ, за этимъ. Какъ вы смете? Вы не должны являться сюда, если не можете не распускать нюни, какъ мокрая курица. Что вы воображаете о себ?