Блюстители

— Нет, Пост. Я не боюсь. Просто не хочу рисковать.

— И слухи по поводу того типа, которого вы подстрелили, не поползли?

— Нет. Все это случилось до эпохи Интернета, а тогда искать информацию было сложнее. Я копнул достаточно глубоко, чтобы выяснить, что, когда все произошло, в больницу города Тампа было доставлено двое жертв с огнестрельными ранениями. В обоих случаях это были мужчины. Одного из них застрелил какой-то тип, проникший к нему в дом. Этого типа поймали. Второго нашли мертвым в переулке. Я ничего не мог доказать и потерял к этому делу интерес. Примерно тогда же мы с женой решили уехать из города.

— А как Фицнер относился к вам после того, что случилось?

— Так же как раньше. Он всегда считался профессионалом — безупречный борец с преступностью, настоящий лидер, поддерживающий среди подчиненных железную дисциплину. После похорон Кенни он дал мне месяц оплачиваемого отпуска и сделал все, чтобы продемонстрировать свою заботу обо мне. Потому-то его и трудно было поймать за руку — все местные им восхищались, и никто бы не поверил, что Фицнер продажный.

— А его сотрудники знали, кто он на самом деле?

— На сей счет у нас возникали кое-какие подозрения. У Фицнера было двое подручных, Зубастый и Губастый. Мы называли их питбулями. Они были братьями — пара настоящих костоломов, которые выполняли всю грязную работу. У Арни, Зубастого, зубы действительно были какого-то нечеловеческого размера, особенно передние, а один — с большой щербиной. Поэтому за глаза его и называли Зубастым. У второго, Амоса, зубы были поменьше, зато он имел необычно толстую нижнюю губу, за которой постоянно держал солидный кусок жевательного табака. По этой причине его и прозвали Губастым. Под ними ходили еще несколько членов банды, которые тоже занимались темными делами, в том числе расчетами с наркодельцами. Но все это никак не пересекалось с обычной работой по охране правопорядка в округе. Кстати, Фицнер как шериф работал хорошо. В какой-то момент, еще до того, как я приехал в Сибрук, он поддался искушению и подсел на деньги, связанные с наркобизнесом. Взял под свой контроль порт, позволял завозить через него дурь, обеспечивал безопасные зоны для хранения товара и так далее. Я нисколько не сомневаюсь, что Фицнер делал на этом кучу денег, и уверен, что Зубастый, Губастый и остальные члены шайки тоже получали свой кусок пирога. У нас, то есть всех остальных, были приличные зарплаты, а также льготы и бонусы.

Гилмер приветственно машет рукой двум привлекательным женщинам, сидящим в обгоняющем нас гольф-каре, и те машут ему в ответ. Мы едем следом за ними по фэрвею, затем уходим в сторону, пересекаем небольшой мостик и останавливаемся в укромном месте под деревьями. Помолчав немного, я интересуюсь:

— Что же такое все-таки знал Кенни?

— Понятия не имею. Он никогда об этом не говорил. Однажды, правда, бросил намек, но и только, ясность в данный вопрос так и не внес. Вам известно о пожаре, который уничтожил часть вещественных доказательств, в том числе имевших отношение к убийству Руссо?

— Да, я видел рапорт.

— Когда Кенни был ребенком, он хотел стать шпионом. Немного странное желание для чернокожего парнишки, живущего в небольшом городке во Флориде. Он обожал книжки про шпионов и всякие шпионские технические штучки. Из ЦРУ ему так и не позвонили и не пригласили к себе на службу, так что Кенни стал копом. Он здорово умел обращаться со всякой аппаратурой и гаджетами. Я вам приведу пример. У него был приятель, который думал, будто ему изменяет жена. Он обратился к Кенни за помощью, и тот за какие-то минуты прямо в подсобке квартиры того парня смонтировал подслушивающее устройство для телефона, которое потом вставил в аппарат. Оно фиксировало все звонки и записывало разговоры, а приятель Кенни каждый день это прослушивал. Вскоре он собственными ушами услышал, как его благоверная воркует со своим Ромео и планирует их следующее рандеву. Друг Кенни застал их прямо в постели и вышиб из любовника жены все дерьмо. И ей отвесил пару оплеух. Кенни тогда страшно гордился собой.

— Значит, он нечто такое услышал?

— Что-то по поводу уничтожения вещдоков. За несколько дней до убийства Руссо в округе произошло изнасилование. И жертва, и насильник были белыми. Пострадавшая заявила, что лица парня не видела, но уверена, что он не темнокожий. Главным подозреваемым оказался племянник Зубастого и Губастого. Вещдоки, связанные с изнасилованием, находились в общем хранилище, потому что в старом здании иного подходящего места для этого не было. Когда случился пожар, все вещдоки сгорели — и по изнасилованию, и по другим делам. Однажды ночью мы с Кенни решили сделать небольшой перерыв и выпить кофе, и он сказал что-то насчет того, что, мол, этот пожар не был случайностью. Я хотел продолжить разговор на эту тему, но тут нам поступил звонок, и мы поехали по вызову. Позднее я напомнил ему о его словах, и он объяснил, что подслушал разговор между Зубастым и Губастым по поводу того, что они сожгли хранилище.