Ближе, чем ты думаешь

— Ваша честь, я должен возразить. Похоже, миссис Фелл хочет, чтобы миссис Демент вспомнила подробности разговора, который, как утверждает этот конфиденциальный информатор, он вел с миссис Баррик. Я знаю, что миссис Баррик — сторонница партии, поэтому то, что она говорит, нельзя принимать за слухи. Но то, что сообщила вам миссис Фелл — совершенно определенно слухи. Если представители социальной службы желают, чтобы разговор конфиденциального информатора и миссис Баррик подтвердился, давайте вызовем его и приведем к присяге. В противном случае я не понимаю, как суд может позволить г-же Демент приводить ее разговор с информатором в качестве доказательства.

Даже не знаю, что это вдруг на него нашло. Но когда он закончил, я обнаружила, что аплодирую ему стоя и вот-вот поцелую его пухлую морщинистую щеку.

Наконец-то за меня вступился кто-то, к чьим словам здесь прислушиваются.

Даже лучше: сам судья Стоун, похоже, задумался над доводами моего адвоката.

— Миссис Фелл? — сказал он. — Что вы можете сказать по этому поводу?

Адвокат истца выпрямилась, отчего стала казаться еще выше.

— Ваша честь, мне ничего так не хотелось бы, как пригласить этого конфиденциального информатора и попросить его дать показания. Но в данных обстоятельствах это просто невозможно. Однако я также думаю, что нельзя сбрасывать со счетов полученные от него сведения, а другого способа их продемонстрировать, кроме как воспроизвести запись, не существует.

— Мне бы хотелось напомнить, что суды давно признали важность для закона сведений, получаемых от конфиденциальных осведомителей; особенно это касается дел о наркотиках. Мы доверяем сотрудникам правоохранительных органов, которые выступают в качестве присяжных, выносить собственные суждения о достоверности данных, полученных от своих информаторов, и мне кажется вполне разумным, что в делах подобного рода суд доверяет лейтенанту Кемпе. Он не подобрал своего осведомителя где-то на улице. Его услугами лейтенант Кемпе пользовался и в других случаях, поскольку считал этого человека надежным.

Судья снова повернулся в нашу сторону.

— М-р Ханиуэлл?

— Ваша честь, я согласен, что суды признали важность осведомителей в уголовных делах. Но мы имеем дело не с уголовным, а с гражданским правонарушением. И любой суд признает полученную от осведомителя информацию не более чем слухом, возможно, даже из третьих рук. Я бы попросил вас полностью игнорировать показания миссис Демент. Сейчас речь идет об основных судебных процедурах.

Судья Стоун сжал пальцы, что сделало его просто воплощением справедливости. В зале воцарилось молчание.

Не могу сказать, что до меня полностью дошел смысл этого только что произошедшего словесного поединка. На занятиях по литературе меня не учили, как разбираться со слухами. Но последствия того, что собирался высказать судья, были мне, безусловно, понятны.

По сути, так для меня определится возможность повидаться с сыном, если дело затянется. Если отбросить показания Нэнси Демент — весь этот абсурд, которым снабдил ее загадочный информатор — у социальных служб не было бы оснований отказывать мне в посещениях своего ребенка, пусть и под надзором.

На короткий миг я представила, как снова обнимаю Алекса, как его мягкие, пушистые волосы касаются моей щеки; как его теплое маленькое тельце прижимается ко мне. Потеря всего этого была настоящей болью, пусть даже и фантомной.

Судья Стоун всем своим немалым весом вновь опустился на место, затем скрестил руки, глядя в противоположный конец зала. Затем он посмотрел на мистера Ханиуэлла и произнес фразу, которая буквально разбила мне сердце.

— Извините, мистер Ханиуэлл, но я не могу принять ваше возражение, — сказал он. — Если бы это был суд присяжных, я был бы полностью на вашей стороне. Но, как вы знаете, закон признает, что судья может в деталях оценивать подобные доказательства, дабы они имели должный вес. В конце дня я должен решить, что необходимо предпринять в интересах этого ребенка. А для принятия этого решения мне необходимо использовать все имеющиеся в моем распоряжении доказательства. Заверяю вас: я учту возможность того, что часть имеющейся информации может оказаться просто слухами. С этой оговоркой я и принимаю ее.

Мистер Ханиуэлл снова сел. На меня он не смотрел. Возможно, он даже не понимал, как последние слова судьи опустошили меня.

А может быть, он знал это наверняка.

Фелл вновь продолжила с того, на чем остановилась.

— Итак, миссис Демент, вы приняли предложение лейтенанта Кемпе поговорить с конфиденциальным информатором?

— Да.

— И когда вы позвонили ему?

— Позже в тот же день. Информатор позвонил сам и подтвердил, что миссис Баррик спрашивала его, знаком ли ему кто-нибудь заинтересованный в покупке ребенка. Информатор, помня о том, что его принимают за человека, знакомого с криминальным миром, сказал, что может ей помочь разобраться с этим. Миссис Баррик сказала ему, что хочет минимум пятьдесят тысяч долларов.