Блог «Серп и молот» 2021–2022

На отца матери, Алексея Чекашова, бабка получила в начале войны похоронку. Через какое-то время он приехал домой долечиваться. В 1942 году снова ушел на фронт и уже из-под Сталинграда пришла вторая похоронка, окончательная. Бабка осталась одна с пятью детьми на руках. Нуждались очень сильно. Особенно сильно голодали в 1946 году. Из листьев и коры пекли лепешки, потом едва не умирали от запоров. Причем, не вся деревня голодала. Некоторые очень даже не голодали, особенно колхозная верхушка.

Такого в Ленинском даже представить себе нельзя было. Спалили бы нахрен. С фронта пришли бы мужики и убили. В Ленинском все одинаково жили во время войны, дружно. Да и после войны то поколение так жило. Отношения между стариками села были почти родственными, братскими. Да многие потом и породнились, переженив своих детей.

А моя мать была старше отца на 4 года, засиделась в девках, что для тех лет — ничего особенного. Но была очень красивой и выглядела, как городская, а не каштановская чухонка. Батя сразу на нее и запал. Мать, если ей верить, не особенно и горела желанием за Гришу выходить. Она уже к городу привыкла и опять в деревню возвращаться, тем более куда-то на край света, желанием не горела. Но тут в процесс вмешалась Ксения Яковлевна и начала пилить дочку: выходи, да выходи, они богатые и меня потом к себе заберешь.

Конечно, богатые. Гусары. Сами потом дед и отец это вспоминали и смеялись: шампанское ящиками в сельпо покупали.

Сыграли в Каштановке наскоро свадьбу и поехали. В Ленинском уже нормальную свадьбу сыграли.

Вроде всё складывалось хорошо. Старики Балаевы в невестке души не чаяли. Пылинки с нее сдували. Они и планировали, что младший сын с женой при них останутся. Но тут невестка вскоре загрустила, затосковала по матери. И дед с бабкой сжалились. Купили хороший дом и «выписали» свою сватью в Ленинское. Еще и торжественную встречу ей организовали…

* * *

Соврал. Мать не была последним ребенком у бабы Ксении. Предпоследним. Самым младшим был дядя Петя. Вскоре после переезда бабки в Ленинское, начавшей жаловаться, что ей тяжело вдвоем с инвалидом дядей Сашей (врала, дядя Саша хоть и инвалидом был, но работяга каких мало), к ней переехал и младший сын с женой тетей Тамарой, она в школе работала учительницей английского языка. Черт дёрнул тетю Тому ехать жить к свекрови!

А в 1964 году родился я. Первый сын своих родителей. Привезли из роддома, глянули — вылитый дед Балаев. Дедушка сразу и сказал: это мой внук, мой наследник. И через год случилась мистическая история. Как баба Таня с матерью мне рассказывали. С их слов.

Надумали меня крестить. Не в церкви, конечно, у бабы Тани и икон не было. Вот баба Ксения — та верующей была. Просто небольшое застолье и назначение крёстных родителей из хороших знакомых. В крёстные напрашивалась тётя Нюра, соседка. Ее домик, еще довоенный, был, если стоять лицом к дороге, слева от дома деда. Одинокая женщина, муж погиб на фронте. Жгучая брюнетка, очень красивая, высокая… Если помните фильм «Они сражались за Родину» — статуя. Монумент, а не женщина.

Баба Таня не согласилась взять её в крестные. Тетю Нюру недолюбливали бабы, катили на нее бочку, что она ведьма. Рассказывали, что если она приходит в гости, пройдет через веранду, там обычно молоко охлаждаться оставляли, то молоко сразу прокисало.

Ладно, покрестили, я даже не помню, кто моими крёстными были. И вскоре я неожиданно заболел двусторонней крупозной пневмонией. Чуть больше года мне было. Едва не умер. Вылечили. Вскоре снова — двусторонняя пневмония. И так четыре раза. Большую часть года провел в районной больнице.

И тут баба Таня смекнула, в чем дело. Перекрестили, позвали в крёстные тетю Нюру. И как рукой всё сняло. Бабушка потом говорила, что у меня глаз нехороший, сглазливый, ведьма по наследству передала. Все Балаевы голубоглазые, я тоже родился с голубыми глазами, но после крещения они у меня поменяли цвет на какой-то зеленый. И родился беленьким, резко потемнели волосы. А тетя Нюра, якобы, сказала, что она мне свою силу передала, поэтому ей нельзя жить рядом со мной и куда-то уехала.

Мистика, правда? Уже после смерти бабушки я узнал, какая это мистика была. Сначала дед рассказал, потом мать подтвердила.

Маман с бабкой как-то недоглядели и оставили меня после купания на сквозняке. Не заметили приоткрытой форточки в комнате. Пока лязгали языками, у меня уже — жар. Дедушка пришел с работы — они с компрессами бегают. Дедушка быстро нашел машину и отвез меня в больницу. Вернулся домой и началось! Огребли все. И бабка. И мать. И отец пробовал встрять — тоже досталось. Избил всех и довольно сильно. Потом загнал всех в угол, достал из сундука свою шашку (подарок от Буденного за победу в конных соревнованиях) и сказал:

— Если внук умрёт, я вас всех, курв, порубаю.

Вот и вся мистика. Потом я перерос свою болезненность, всё прошло. Помогли прямые переливания отцовской крови. А цвет глаз — чего вы хотите, если в роду деда даже черкесы были… А почему тетю Нюру не любили бабы и обзывали ведьмой — догадайтесь сами.