Блокада Ленинграда. Дневники 1941-1944 годов

Нас привели в четырехэтажное здание на последний этаж. В комнате был полный хаос. Стояло несколько столов. На них лежали кое-как люди. Груды стульев. Накурено. Их было 33, да нас 24. Около шести часов повели на ужин. Сели по десять человек за стол. Дали за весь день, так как мы целый день не ели, 300 г хлеба. Потом полблюда хорошего супа с вермишелью. После ужина хотели сходить в кино, но была тревога и я не стал ждать окончания, пошел спать. Под голову положил чемоданчик и лег в пальто.

23 ноября.

Ночью несколько раз просыпался, так как было холодно. Часов около восьми нас вывели и повели к трамваю. Народу было много, и мы в один трамвай не уместились. Пока ждали нужного трамвая, замерзли. В ботинках на снегу было очень холодно. Ноги прямо окоченели, да и сами тоже замерзли. Наконец забились в трамвай. Там тоже стояли на передней площадке.

У Дзержинки у главного входа через сад слезли и стали приплясывать и прыгать, в общем, согреваться. Довели до ворот и опять велели ждать лейтенанта. Прямо хоть плачь. Ног уже не чувствуешь, а тут жди. Наконец нас повели. Вошли во двор и побежали – хоть чуть согреться. Вошли в третий этаж в коридор. Помещение было нетопленое. Окна открыты, но все лучше, чем на улице. Лейтенант велел положить чемоданчики и пошел узнавать насчет завтрака. Ноги чуть отошли. Около часа прождали. Повели на завтрак в столовую, которая находилась в соседнем здании.

На завтрак дали 35 г сахара за прошедший день. Потом уже за текущий день 35 г сахара и чай сколько хочешь. Хлеба дали 300 г на весь день. Позавтракав, опять пришли в холодное помещение. Потом разбрелись по зданию. Зашли в столовую вольнонаемных. Здесь было тепло, и здесь находился до обеда. В киоске купил кой-какие книги. В два часа пошли на обед. Ели суп и кашу.

Обед был не сытный. После обеда опять сидел в столовой. На ужин в восемь часов дали только суп. На третьем этаже включили паровое отопление и стало немного теплей. Наш третий класс поместили в маленькую комнатку, где и находимся. В комнате тепло, а как выйдешь в коридор – холодно. Настроение неважное. После ужина в 8 часов 30 минут было кино итало-германской студии «Не забывай меня». Как только пришел из кино, сразу лег спать. Ноги закоченели, сам тоже продрог, так как в зале не топили. Не знаю, как только и досидел до конца, ведь многие сбежали. Нам дали по два одеяла и по подушке. Я одно одеяло постелил на столе, а другим и пальто накрылся. К тому же еще теснота. Так что скоро согрелся и проспал до утра.

23 ноября.

Утром, уже 23, встали в половине восьмого и читали газету. Около девяти пошли на завтрак. Дали 300 г хлеба, 35 г сахара и чай. Позавтракав, стали заклеивать щели на окнах в двух комнатах и коридоре. В коридоре мороз. Ноги мерзнут, сами тоже. Немного поработали и часа за полтора до обеда ушли греться.

Начался сильный артобстрел. Снаряды рвались рядом. На обед пошли в два часа. Дали суп жидкий и гречневую кашу тоже жидкую. Хлеб я съел еще за завтраком. Потом опять клеили. Был у батальонного комиссара и зарегистрировался. Спрашивал кое-что о политике и другие нужные вопросы. Когда начался обстрел, кончили работать и больше не начинали. На ужин давали гороховый суп – ничего. Если таким будут кормить, то хорошо.

Сегодня прибыла новая партия в 67 человек. Ее тоже поместили в холодные комнаты. Из Кронштадта приехал начальник училища и 10 курсантов.

Сегодня не пошел в кино, так как эту картину уже видел раз. Первый класс переводят в другое помещение и берут от нас 12 одеял.

24 ноября.

«Подъем! – кричит дневальный. – Подъем!» Раздается скрип кроватей, и из-под одеял по всей комнате, как грибы, вырастают стриженые головы. Ребята нехотя вылезают из теплоты, потягиваются, убирают койки, идут мыться.

Я уже не спал часа два. Лежал и думал о разном. О своем прошедшем, когда учился в школе. Когда мы были радостны и беспечны. Ни о чем не думали. Как началась война, я был в группе самозащиты. Потом приехал в Ленинград. Все это мельком. Подумал о настоящем, и сердце заныло. Как там дома. Мама, братья сидят на 125 г хлеба, в столовой берут плохой суп из капусты раз или два в день, но вырезают 25 г крупы. Им хватит ненадолго крупяных талонов. Я-то здесь обеспечен, но как они. Подумал о будущем. Может быть, буду политруком во флоте. Это уже профессия на всю жизнь. Работать будет трудно. Учиться тоже трудно. Но надо преодолеть все трудности.

Тем временем все оделись, и кто читал книгу, кто стоял, кто сидел. Все ждали завтрак. Я взял книжку и начал читать. Чтение прервал крик старшины роты т. Иванова: «Выходи на улицу строиться!»

Я поднял воротник, завязал шарф и пошел строиться. Гуськом спустились с третьего этажа и вышли на улицу. Я пристроился.

– Становитесь подряд, – говорит старшина. Выходят курсанты, ищут свои классы. Но на улице холодно, и другие сердито кричат:

– Становись на левый фланг, какой тебе класс!

Понемногу все построились.