Блокадные после

Их было 11 человек: самый старший – 63-летний комендант Пскова, генерал-майор Ремлингер Генрих, и самый молодой – Янике Гергард, 1921 года рождения. Открытый судебный процесс имел откровенно пропагандистскую направленность – продемонстрировать ленинградцам конкретных агрессоров, повинных в их страданиях, и публично наказать их по заслугам.

И это при том, что именно эти конкретные фашисты творили злодеяния непосредственно не в Ленинграде, а в Псковской области. Но здесь был свой смысл – ленинградцам полезно было знать, что их страдания не исключительны, что страдали и в иных местах и что судебный процесс в Ленинграде следует рассматривать в ряду других выше упомянутых судебных процессов

20 декабря 1945 года обвинительное заключение по делу № 37-Д подписал военный прокурор ЛВО генерал-майор юстиции Петровский и отправил документ в Москву на утверждение главного военного прокурора Красной Армии генерал-лейтенанта юстиции Афанасьева. Подпись Афанасьева датирована 25-м декабря. Теперь обвиняемые предавались суду Военного Трибунала ЛВО.

Сегодня специалисты в области юриспруденции отмечают, что хотя следственным действиям придавались черты легитимности и формально судебный процесс отвечал требованиям международных правовых установлений (собирались показания свидетелей, проходили опознания, в суде участвовали адвокаты и пр.), доказательная база следствия была слабой и привлечение подозреваемых к уголовной ответственности по ст.58-4 УК РСФСР (оказание помощи мировой буржуазии, стремящейся к свержению коммунистической системы) можно считать в юриспруденции не более чем казусом[48].

В целом «инквизиционный тип правосудия в СССР исповедовал по отношению к поверженному врагу концепцию мщения и реванша, далекую от общих принципов международного права и общечеловеческой гуманитарной практики»[49].

Открытый судебный процесс длился с 28 декабря 1945 года по 4 января 1946-го. Заседания проходили в большом театральном зале Выборгского Дворца Культуры.

На сцене – стол, затянутый малиновым бархатом. За столом – члены трибунала под председательством генерал-майора юстиции т. Исаенкова. Слева за письменным столом – прокурор. За ним – защитники в штатском. Справа за барьером – места для подсудимых – 11 стульев в два ряда. Задник сцены – огромный барельефный макет Кремля, перед ним как бы выходящий из Кремля бронзовый Сталин во весь рост на белом пьедестале.

В зале около двух тысяч зрителей (среди них – академик Е. Тарле, писатели И. Груздева и Е. Катерли, журналисты М. Ланской, П. Н. Лукницкий, художник-карикатурист Вл. Гальб, руководители партийных и общественных организаций, фронтовики, заслуженные труженики ленинградских предприятий, колхозники…).

Ход суда подробно освещался каждый день на страницах «Ленинградской правды». Кроме того, о процессе писали «Известия», «Смена», «На страже Родины», «Вечерний Ленинград» и даже «Ленинские искры»: «Никакая кара не будет чрезмерной для тех, кто осквернил нашу землю и залил ее благородной кровью советских людей!» «Все они получат полную меру наказания – справедливого и беспощадного. Суд воздаст фашистским злодеям по их делам. Нет им пощады!»

Вечером 4 января 1946-го был вынесен приговор:

«…Руководствуясь ст. 4 Уголовного Кодекса и статьями 319 и 320 Уголовно-Процессуального Кодекса РСФСР и учитывая степень виновности каждого из подсудимых, Военный трибунал приговорил: Ремлингер Генриха, Штрюфинг Карла-Германа, Бем Эрнста, Энгель Фрица, Зоненфельд Эдуарда, Янике Гергарда, Скотки Эрвина, Геpep Эрвина-Эрнста – к смертной казни через повешение…»[50]

Остальные три преступника были приговорены на длительный срок к каторжным работам.

Газеты сообщили, что присутствующие в зале встретили приговор единодушным одобрением. Из статьи М. Ланского «Приговор народа»: «И когда раздались слова: “К смертной казни через повешение”, – раздались аплодисменты солидарности и удовлетворения. Это народ подписывался под приговором окончательным и обжалованию не подлежащим»[51].

Место и точное время казни объявлено не было. Но каким-то образом стало известно, что приговор будет приведен в исполнение на следующий же день, 5 января, в 11 часов утра на Выборгской стороне, неподалеку от Кондратьевского рынка, на площади перед кинотеатром «Гигант».

Этот самый большой в Ленинграде кинотеатр был открыт ровно десять лет назад – в начале января 1936-го. Его зал вмещал около полутора тысяч зрителей. И часто у входа толпились многие десятки тех, кому не посчастливилось достать билет.