«Блудный сын» и другие пьесы

Старуха снимает с вешалки халат. Фланель в цветочках кричащих тонов. Она поворачивает выключатель у двери. Комната заливается светом. Помещение, в котором может разместиться что угодно. Комната — склад, где нетрудно найти любую дрянь. Стоячая вешалка для пальто, сундук, большая картина, подставка для аспарагуса, деревянный чемоданчик, всевозможные стулья, часы без маятника, свернутые в трубку картины, клетка для канарейки. Все это освещается большой, очень яркой лампочкой без абажура. Странное дело: при свете Теща кажется моложе. Ее лицо под спутанными волосами — лицо женщины без возраста. Поскольку птицы не стареют, у нее, скорее всего, птичье лицо.

Т е щ а (не спеша завязывает пояс халата, уверенно, спокойно). Дом, разумеется, твой. Но позволь тебе заметить: если бы у тебя были дети, новый дом не понадобился бы.

З а л о к а р. Это ведь была ваша дочь. Говорится же: чем дольше в девках сидит, тем меньше деток родит.

Т е щ а. Доброе семя во всякой почве взойдет.

З а л о к а р. Три раза она была беременна. И три раза не донашивала. Я свое дело сделал. Три выкидыша!

Т е щ а. А четвертый стоил ей жизни. Не было, значит, ей на роду написано дожить до всего этого и даже до нового дома. Что вспоминать! Она все улыбалась, до самой последней минуты. Ты был тогда вне себя от горя. А теперь смеешься по любому поводу. Как это понять?

З а л о к а р. Когда я выхожу из этих стен, я дышу полной грудью… Мама, зачем вы все-таки переодеваетесь? К чему вам рыться в этом старье?

Т е щ а. Говорят: если завтрашний день чего-то стоит, то и вчерашний тоже. Я ничего не забыла. И этот ее танец помню…

З а л о к а р. А вы со мной спляшете на новоселье?

Т е щ а. Конечно, спляшу!

З а л о к а р. И костюм выбрали?

Т е щ а. Подберу что-нибудь. Вон сколько платьев в шкафах. На наряды ты никогда не скупился, это надо признать. Фигура у меня до сих пор, как у нее была, ведь правда? Ты до сих пор вздрагиваешь, когда меня в темноте на лестнице встречаешь… А когда новоселье?

З а л о к а р. Через два дня.

Т е щ а. Во дворе будешь праздновать? Я видела, в саду развешивают фонарики.

З а л о к а р. Во дворе. И в доме. И в мастерской. И в саду. Везде. Я назвал кучу народа и заказал музыку. «Пепчек и его трио». Дождь перестал. Теперь погода установится.

Т е щ а. Выходит, раз в жизни каждому дано сплясать.

З а л о к а р. Вот мы с вами и разговорились. Я тоже вам кое-что скажу! Если кто поздно начнет — добра не жди.

Т е щ а. Это уж точно! (Помолчав.) Стане!

З а л о к а р. Да?

Т е щ а. А я кое-что знаю.

З а л о к а р. Да уж нечего мяться. Выкладывайте!

Т е щ а (становится прямо под лампой, смотрит на него в упор, слегка наклонив голову и посмеиваясь). А его ты не пригласил?

З а л о к а р. Кого?

Т е щ а. Ах ты, старый лис! Да брата же!

З а л о к а р. И его пригласил.

Т е щ а. Через столько лет!

З а л о к а р. Ну, не век же нам обиды считать.

Т е щ а. А кто кого обидел?

З а л о к а р. Теперь уже не важно.

Т е щ а. Хи-хи!

З а л о к а р. Не понимаю.

Т е щ а. Ты его хочешь поразить своим богатством. Вот рот-то разинет! Пусть себе локти кусает!

З а л о к а р. Так ведь и он не нищий!

Т е щ а. Профессор университета. Впрочем, для тебя это не звучит.

З а л о к а р. Черта ли мне в этих университетах. Я вот про себя знаю: и кто я есть, и что у меня есть.

Т е щ а. Все у тебя есть! И все у тебя в руках спорится!

З а л о к а р. И этого я достиг своим горбом. Мне ведь после отца достались одни долги. И дом, и земля, и мастерская, и инструмент — все было заложено. И тем не менее я выпутался. А потом вы отдали за меня свою дочь, и я обзавелся знатной родней.

Т е щ а. Родственники жены тебе не родня.

З а л о к а р. Почему же вы остались в моем доме?

Т е щ а. На память. Чтобы сделать тебе приятное.

З а л о к а р. Я не из тех, кто любит оставлять вещи на память. Ну, уж раз я заговорил, договорю до конца. Началась война. Потом пошел социализм и все такое прочее. Раз десять меня швыряло мордой о землю, а я все равно поднимался.