Боец

С приходом Коры наша административная работа в Олимпе, такая как оплата труда наших сотрудников и оплата счетов, пошла прахом. Конечно, у нас есть команда, которая занимается большей частью этой и бумажной волокиты, но они все равно нуждаются в управлении.

Лучше всего с этим справляется Джейс, потому что он помешан на контроле. К тому же неплохо разбирается в цифрах и, похоже, находит какую-то отдушину в бухгалтерии. А в самом начале нашей самостоятельной деятельности Джейсу отлично удавалось находить людей, которых мы подозревали в вымогательстве денег, а позже они исчезали, и не только благодаря Джейсу.

Вскочив с кресла, я выхожу из офиса и не знаю, куда иду, пока не оказываюсь у дверей спальни Коры. Двери закрыты, и я не могу услышать, что происходит за ними. Сжав челюсти, сначала я делаю шаг назад, осознавая, что это плохая идея, но все же, собрав волю в кулак, распахиваю дверь. Зайдя внутрь, я не успеваю среагировать, и что-то бьет меня по лицу, обливая холодной водой. Мельком я замечаю, как к моим ногам падает пластиковый стаканчик. Буквально через секунду мне удается заметить, что в мое лицо летит что-то еще. Я пригибаюсь, а какая-то книга с громким треском ударяется о дверь, присоединяясь к стаканчику на полу. Подняв взгляд и выпрямившись, я смотрю на Кору, которая снимает с полки еще одну из этих декоративных бессмысленных книг и швыряет ею в меня. На этот раз я успеваю поймать летящий в меня предмет.

– Убирайся из моей комнаты! – кричит она, хватая еще одну книгу и держа ее как оружие.

Я качаю головой и направляюсь к девушке, бросив книгу, которую поймал, на кровать. Видя, что я приближаюсь, Кора отступает к ванной, а затем, встав в ее дверях, свирепо смотрит на меня. Если бы взгляд мог убивать, я был бы уже мертв.

– Я серьезно. Уходи!

– Нет.

Она смеется, и я потрясен тем, насколько холодно звучит ее смех. Когда она успела превратиться в ледяную королеву?

Кора пятится к столику в ванной, и ее глаза расширяются от осознания, что я загоняю ее в угол. Первая мысль, которая приходит мне в голову, что в этой ванной Аполлон заставлял ее стонать. Я ненавижу себя за то, что думаю об этом, и то, как ее стоны звучат у меня в голове.

– Что он тебе сказал? – требую я ответа.

Кора приподнимает подбородок и молчит, а когда я подхожу ближе, у нее перехватывает дыхание. Она просто вцепляется в столешницу, причем так сильно, что костяшки ее пальцев белеют. Однако она не отталкивает меня, и я принимаю этот жест не совсем за приглашение, но за что-то достаточно близкое к этому. Взяв ее за подбородок, я запрокидываю голову и вижу, как она смотрит на мои губы. Ее полные прекрасные губы приоткрываются, и она высовывает язык, чтобы увлажнить их сухую кожу. Мой член мгновенно твердеет, натягивая ткань джинсов. Черт, она прекрасна и безумна. Я хочу делать с ней грязные вещи, но больше этого я хочу сражаться.

– Выкладывай, что происходит у тебя в голове, цветочек. Иначе я поставлю тебя на колени и заставлю давиться моим членом.

Не колеблясь, Кора кладет ладони на мою грудь и толкает. Я отступаю на сантиметр, не отрывая руку от ее подбородка. Она отталкивает мою руку и снова толкает меня в грудь, на этот раз с большей силой, но я хочу, чтобы она была еще злее. Я хочу, чтобы она была горячей, когда я наконец наполню ее.

– Возможно, тебе даже понравится, – усмехаюсь я.

Она сердито смотрит на меня, а ее лицо становится еще краснее.

– Ни хрена ты не знаешь! – говорит она и ее глаза сияют от злости. – Если ты приблизишь свой член к моему рту, ты можешь его лишиться.

Я ухмыляюсь, испытывая искушение выполнить свою угрозу, чтобы посмотреть, выполнит ли она свою. Я хочу, чтобы наш секс был жестким, возможно, даже с кровью, но эта прекрасная чертовка хватает меня за пояс и притягивает к себе. Мы оказываемся так близко друг к другу, что мне даже не надо тянуться, чтобы ее поцеловать.

– Вы хотели, чтобы вашего лучшего друга избили до полусмерти? – Она приподнимает брови, призывая меня к ответу.

Но вместо ответа я сдергиваю с нее брюки, спуская вниз, а затем срываю трусики. Звук рвущейся ткани слишком громок на фоне нашего тихого дыхания. Кора тоже начинает меня раздевать. Вслед за ее трусиками в ход идут моя рубашка и джинсы. Внезапно мы впадаем в неистовство, сбрасывая с себя одежду и скидывая ее к нашим ногам, пока не остаемся обнаженными. Ее вопрос остается без ответа, и я чувствую, как под моей кожей пульсирует жажда насилия. Развернув девушку, я широко раздвигаю ее ноги, а затем врезаюсь в нее одним движением. Она принимает мою длину, и я сдерживаю стон, когда мышцы ее влагалища тут же сжимаются вокруг меня. Находиться внутри ее лона настолько сильное удовольствие, что я стискиваю зубы от этого ощущения. Кора стонет, опуская голову, и теперь я могу видеть ее всю целиком в зеркале. Темно-рыжие волосы, обнаженная грудь и боль, которую она пыталась скрыть и не смогла.

Черт.

Это слово эхом отдается в моей голове.