Боец

– Скажи мне вот что, Кора. Ты думаешь, мы все бандиты, ищущие свою следующую дозу? Или мы что-то вроде культа, поглощенного своим лидером и его идеалами?

Он наклоняется ближе, вторгаясь в мое личное пространство, а я хмурюсь и стараюсь отодвинуться подальше.

– Я не знаю, что думаю.

– А я думаю, тобой движет злость и никто не может помочь тебе направить эту энергию в нужное русло.

От этих слов я отшатываюсь еще дальше, чуть не падая со своего кресла.

– Вот почему ты не убила Цербера, а всего лишь застрелила его водителя. Вот почему ты все еще находишься в Стерлинг Фолсе. Ты злишься и не знаешь, что тебе делать. Просто признай, что ты блуждаешь в неизвестности.

– Я все еще нахожусь в Стерлинг Фолсе, потому что должна быть здесь! – огрызаюсь я. – Я здесь, потому что не собираюсь возвращаться в Изумрудную Бухту, что бы ни случилось!

Малик поднимает подбородок, а я мысленно проклинаю себя за то, что дала ему пищу для размышлений. «Должна быть здесь» – прозвучало гораздо драматичнее, чем я предполагала.

– Мы еще увидимся, сердитая девочка, – говорит Малик, стучит костяшками пальцев по столу, а затем уходит.

Сердитая девочка, девочка-невидимка, цветочек, хаос.

Я прижимаю ладони к глазам. Я всегда хотела быть только одним человеком, но меня постоянно окружают люди, тянущие меня в противоположных направлениях. Иногда мне кажется, что усыновление дало мне новую личность, на которую я не подписывалась. Кем я была до этого и кем я стану, когда больше не смогу быть Корой Синклер?

Глава 15. Кора

Джейс и Вульф входят в здание клуба, готовые к драке и с пистолетами в руках, но здесь их ждем только я с Аполлоном. Вульф идет на кухню и, проверив помещение, возвращается с уже убранным пистолетом. Когда они подходят к нам, то оба хмурятся, разглядывая Аполлона, все еще лежащего на полу, и пьяную меня. Вскоре после того, как ушел Малик, я достала с верхней полки барной стойки бутылку текилы, и этому первоклассному дерьму все же удалось стереть мое волнение об Аполлоне. Ведь оставшись с ним наедине, я то и дело проверяла его живот, кожа на котором на месте раны стала неприятно фиолетового цвета. Ощупывала ребра, чтобы убедиться, что они не сломаны, и проверяла пульс, который оставался ровным, как и его дыхание. Вообще он выглядел так, словно отсыпался после сильного похмелья или драки. Его опухшее лицо, если, конечно, не считать синяков, казалось почти умиротворенным, но он не просыпался, а я снова осталась без своего телефона.

Уже скоро мне предстоит встретиться со своими родителями, которые пригласили меня на ужин, и теперь я нервно ерзаю на своем стуле. Один глоток текилы превратился в два, а потом в шесть и так далее. Мне понравилось жжение в моем горле, когда я делаю глоток алкоголя, а затем он теплым потоком спускается по пищеводу в живот и наконец огнем распространяется в груди. Так что, возможно, я перестаралась.

– Что случилось? – требует ответа Джейс.

Его руки уперты в бока, и он выглядит так, словно пытается подавить меня своей властностью, но это не работает. Не работает с тех пор, как я увидела, каким милым он может быть, помогая мне бороться с бессонницей. С тех пор как он не выполнил свои угрозы причинить мне боль, а его рука на моем горле превратилась во что-то, что мне начало сниться. И, в общем, это лучше, чем кошмары об убийстве людей. Я не уверена, знает ли он, но я точно знаю, что в глубине души он милый парень. Но кто я такая, чтобы испортить ему этот сюрприз?

Из моего рта вырывается хихиканье, и я зажимаю рот рукой. Сейчас я нахожусь в ужасном положении, но мне забавно, что он думает, что имеет право задавать мне вопросы. В конце концов, это он бросил меня на растерзание Адским псам.

Вульф садится на корточки рядом со своим другом и пытается привести его в чувство. Сначала он трясет его за плечи, а когда это не срабатывает, Вульф уходит, чтобы налить стакан воды, а затем возвращается и выливает воду Аполлону на голову. Тот со стоном выпрямляется. Капли воды скатываются по лицу Аполлона, пропитывая воротник рубашки, и он неуверенно смотрит прямо перед собой.

– Кора, – подталкивает меня Джейс. – Вставай.

Ах да, теперь они хотят спасти меня? После того как я сама себя спасла? Немного поздновато. Я нахожусь здесь уже больше часа, и если Цербер действительно хотел держать меня в заложниках подальше от них, он бы уже это сделал. Так же как и убил бы Аполлона, если в этом была его цель. У него на руках были все карты. Возможности сделать все, что он хочет, но, черт возьми, благодаря какому-то чуду мы все еще дышим.

Я снова хватаюсь за бутылку и делаю еще один глоток. Мои пальцы, руки и рубашка испачканы в крови Аполлона, но я не обращала на это внимание в течение последнего часа. Я бы отдала все, чтобы забыть свой недавний поступок – удар ножом в руку мужчине.