Боевой ограничитель (СИ)

— Давай зайдём за ними вместе? А то я боюсь — такая сумма, — Эмили виновато потупилась.

Ленни доводилось встречать людей, которые в минуты опасности начинали соображать в разы быстрее и чётче. Увы, сам он был не из их числа. И сейчас заметался, как подстреленный радтаракан.

Деньги у неё не с собой — значит, у Тюльпан, где же ещё? Бар откроется в полдень. В двенадцать часов девчонка возьмёт деньги и отнесёт их Азрухалу. Сейчас — половина двенадцатого. То есть…

— Ты подожди меня тут, хорошо? Я сейчас за доктором схожу… За Берроузом. Снежку что-то нехорошо, перебрал с винтом, — Ленни понимал, что несёт ахинею, но уже не мог остановиться. — Ты присмотри за ним, ага?

Она испуганно кивнула.

Времени не было вообще. Чёртова девка. И сам — хорош, нечего сказать.

Подземелье гудело, как растревоженный улей — видимо, крепко там сцепились постояльцы у Кэрол. Мимо Ленни на второй этаж пронёсся Цербер — и хорошо, и славно, что мимо.

Ленни чуть ли не бегом пересёк главную площадь. Дверь в лавке Тюльпан была приоткрыта — ну хоть что-то хорошее.

Он осторожно заглянул внутрь. Посетителей не было. Сама торговка спокойно сидела за кассой, листала какую-то книгу. Кровать Эмили была аккуратно заправлена, на тумбочке не осталось ни единой вещи.

Ленни шагнул за порог. Прикрыл дверь. Огляделся.

Нет, всё-таки фортуна не совсем его оставила. Прямо у двери на стене висела старая добрая бейсбольная бита. Видимо, чтобы от грабителей отбиваться. Ага, очень смешно.

Пальцы Ленни сомкнулись на рукоятке.

— Вы для себя смотрите или для друга? — спросила Тюльпан, не отрываясь от книги. — Хороший инструмент, что для спорта, что для жизни…

— Деньги где? — рявкнул он.

— Деньги? — близоруко заморгала Тюльпан. — Я не понимаю…

— Ох, ну конечно, понимаешь! — процедил Ленни сквозь зубы. — Те деньги, которые гладкокожая сучка припрятала. Да скорее уже соображай!

Лицо Тюльпан исказилось. Ленни понял: сейчас заорёт. И чтобы оборвать этот крик, он, коротко замахнувшись, саданул её по голове.

Всё получилось так легко и естественно, словно Ленни делал это тысячу раз. Она осела на пол — молча, чёрт возьми, молча. Вроде живая, только ссадина на лбу. Ох, да хрен с ней… деньги-то где?

Время утекало сквозь пальцы, Ленни чувствовал каждую секунду. Эмили всё же не совсем идиотка, до неё дойдет, что Снежок в порядке. И она поймёт…

Он рванул на себя дверцы шкафа. На пол посыпались какие-то платья, простыни, книги. Ленни, отшвырнув биту, принялся копошиться в этом барахле, понимая, что уже начался обратный отсчёт.

Чёртовых денег просто не было, как корова языком слизнула! В кассе валялись крышек тридцать, но это ж ни о чём!

Взревев от ярости, он перевернул кровать. Вспорол матрас выкидным ножом — стальное лезвие неприятно чиркнуло по пружинам.

И тут стало тихо. Очень тихо.

Потный от ярости, он медленно обернулся, сжимая нож в ладони.

— Как ты мог? Господи, Ленни… как ты мог?

Эмили, совершенно несчастная, замерла в дверях. А за её левым плечом стоял этот сукин сын, этот рыжий дьявол, Азрухалов цепной пёс.

— Видишь, в покупке карты нет необходимости, — дьявол вошёл в комнату и запер дверь. Медленно, неторопливо задвинул щеколду, спокойно снял с плеча дробовик…

Наверное, ещё можно было бы что-то сделать. Заорать, позвать кого-то на помощь. Но голос Ленни, как в дурном сне, отказался подчиняться. Alea iacta est, и не только им одним.

— Жить будет, — дьявол мельком бросил взгляд на Тюльпан. — А с этим что делать? Пристрелить?

— Не надо, — пролепетала девчонка, с ужасом глядя на Харона снизу вверх. — Не надо, пожалуйста!

— Как скажешь, — спокойно произнёс гуль.

Последним, что Ленни увидел, был холодный отблеск света лампы на прикладе дробовика. Что-то отвратительно хрустнуло, висок взорвался болью — и стало темно.

========== 1 ==========

Двери «Разделочной» — клиники Подземелья — по-прежнему были закрыты. Доктор Берроуз заверил Эмили, что с Тюльпан всё будет в порядке, и посоветовал не тратить время на ожидание, а пойти и заняться своими делами. Хороший совет, в общем-то. Только идти Эмили было некуда. Опять.

Бостон. Новая жизнь. Свобода и покой. Всё, что так ясно представлялось ей, было таким настоящим, таким желанным, — всё исчезло. Растаяло в бегающем, вороватом взгляде Ленни, растворилось в брызгах крови на прилавке и корешках книг…

*

…Азрухал назначил ей встречу на одиннадцать часов утра. В одиннадцать ноль два, после недолгого торга, пальцы Эмили коснулись контракта.

В одиннадцать ноль три Азрухала уже не было на этом свете, а Харон не спеша повесил дробовик за спину.

Нет, он, конечно, объяснил Эмили, что к чему, пока она, утратив дар речи, не могла отвести взгляд от лужи крови, медленно и вязко расплывающейся по паркету.

— Азрухал был мерзавцем и негодяем. Пока у него был мой контракт, я был связан узами чести и повиновался его приказам. Но раз у меня есть новый работодатель, я наконец-то смог избавить мир от этой паршивой крысы. А теперь, во благо или во зло, я служу тебе.