Бог бросил кости. Том 2 (СИ)

Наш мир куда ближе к миру идей, чем тебе кажется. Как же забавно, что я рассказываю это одному из Несущих…

<Непонимание>

Я поясню. Представь, что наш мир — это прекрасное полотно, протяжённое в пространстве и времени, на котором художник-Демиург пишет свою картину. Он хочет, чтобы картина была связной, поэтому каждый следующий момент времени плавно следует из предыдущего. Он знает, что было в начале и знает, что будет в конце, ведь он смотрит в будущее и в прошлое так же, как ты бы смотрел вверх и вниз. Но вот незадача — по его законам начало не стыкуется с концом. И тогда он берёт все нестыковки и сводит их к немногочисленным, но противоречивым точкам на своём полотне.

<Понимание>

Эти точки — люди вроде тебя. Те, кто совершает невозможное, делает то, что противоречит логике мира. По всем законам такие люди не существуют, но замысел Демиурга выше этих законов.

<Я несущий>

<Я не существую >

<Это не повод верить в себя>

<Это лишь подтверждение предопределённости мира>

Верно.

<Тогда в этом мире есть смысл>

Верно.

<Война с Атексетами — метафора моей жизни>

Возможно.

<И в конце своей жизни я буду бороться не с внешним врагом, а со своими собственными грехами>

<Осознание>

<Благодарность>

<Прощание>

До скорой встречи, Человек. И до скорых вестей.

V. Глава 11. Пустота

— Ну, вроде ошибок нет, — резюмировал Роберт.

— Это с самого начала было понятно — мы же знали ответ, — ответила Шинобу, пожав плечами.

— Иногда мы думаем об одном, а математика говорит нам другое, — Роберт развёл руками. — И в таких случаях нам нужно доверять именно ей, а не интуиции.

Роберт и Шинобу сидели вместе в одной из лабораторий Института Фундаментальной Физики, который находился достаточно глубоко под землёй, чтобы звуки войны были слышны лишь как отдалённый грохот. Перед ними был совершенно пустой стол, но благодаря нейре они видели на нём бесчисленное множество формул, описывающих возникновение замкнутых времениподобных кривых. Иными словами, Роберт Мацело и Шинобу Кёртис только что изобрели путешествия во времени.

— Ну так что? — спросила Шинобу тихо. — Публикуем протоверсию?

— Думаю, мы сделали достаточно, — кивнул Роберт, задумчиво глядя на формулы. — Если мы где-то ошиблись, то нас поправят, а если нет — мы победили. Публикуем.

Мысленными командами Роберт собрал выкладки со стола в нейрограмму, и в следующий момент она уже оказалась в Системе — доступной для скачивания всем обитателям Кубуса. Сделав это, он вздохнул и откинулся на спинку стула.

— А ведь сегодня новый год наступает, — в его голосе чувствовалась печаль. — Удивительно, как много может поменяться всего за один оборот вокруг Солнца…

Шинобу молча кивнула.

— Я хотел бы думать, что ещё через год мы снова сможем наслаждаться миром. Если война быстро началась, пусть она быстро и закончится.

— Выпьем! — Шинобу вскинула руку с невидимым стаканом, всё так же печально глядя вниз.

Свет в лаборатории замигал вместе с тем, как с поверхности донёсся низкий гул. Пол и стены задрожали, и мелкие детали, разложенные по столам и полкам, звенели им в ответ. Затем наступила тишина — смолкли даже звуки битвы, и двое физиков могли слышать даже дыхание друг друга.

Это было так невыносимо тяжело — осознавать, что прекрасный и идеальный Кубус настолько легко уничтожить, взорвав на его поверхности миллион бомб. Террасы с изящными деревьями с видом на океан — разрушены. Храмы, где Первый Набла услышит, и Агмаил ответит — разрушены. Просторные галереи учебных заведений, где солнечный свет, белый и строгий, вторил строгости мысли юных умов — разрушены.

Кубус пал.