Читаем Бог и наркотики (СИ) полностью

- Эй, - голос за спиной заставляет вздрогнуть, больно ударившись лбом об изгиб крана. – Живой еще? – не спешу разворачиваться, лишь поднимая взгляд в зеркало и наблюдая в его отражении высокого парня в темно-бордовой рубашке.

- Ещё… - сухо отвечаю ему, желая, чтобы он как можно скорее скрылся с моих глаз для своего же собственного блага.

- Вот и славно, - парень подходит к соседней раковине, приподнимая ручку.

- Какого черта ты это сделал? – спокойно, без каких-либо эмоций задаю один единственный вопрос, от чего наличие следующего зависит лишь от ответа.

- Могу я узнать, что ты имеешь в виду? – ополаскивая руки водой, закрывает кран, подходя к сломанной сушилке, в действие которую не получилось привести даже несколькими ударами по корпусу.

Черт. Раздражает.

- Что ты мне подсыпал? – не знаю почему, но я был уверен именно в этом, никаких следов от игл на теле у меня не было, нюхать, я ничего не нюхал и курить, тоже не курил, из всех возможных вариантов оставался лишь один.

- Я? Могу счесть это за обвинение? – хмуро и удивленно спрашивает он, поправляя мокрыми руками свои волосы. – То есть сам ты этого сделать никак не мог? – противно находится в этом месте, дышать смрадом, что обитает в прокуренном воздухе.

- Как? – подхожу ближе, въедаясь своим взглядом в эти мутные глаза, на которых ещё слегка виднеется дымка.

Ещё не отпустило?

- Придурок ты, - выдыхает он, опуская веки, чтобы распахнуть их, представая уже обновленным взглядом, словно по щелчку, без какого либо намека на неясность рассудка. – Кто тебя заставлял жрать столько лимона?

- О чем ты? – не совсем понимая, что Иззи имел ввиду, переспрашиваю, переставая держать равновесие, резко отшатываясь назад, в последний момент успев схватиться за край раковины, который как на зло оказался скользким.

Упасть, я так и не упал, повиснув в воздухе в полуметре от пола.

- Давай без резких движений, - спокойно и даже по-доброму советует парень, вытягивая руками, сдерживающими мое тело, не давая ему упасть, возвращая в вертикальное положение.

- Сам разберусь, - отвечаю довольно грубо, даже не в силах справиться со своим раздражением. – Ты так и не ответил, - послушно кивает, протяжно выдыхая воздух из легких.

- Лимон, что лежал на тарелке. Насколько мне помнится, ты съел четыре штуки, если не больше. Иначе говоря, радуйся, что все так быстро закончилось… - отпрянув от меня, опуская руки, отвечает он, продолжая пристально смотреть…

- С каких пор людям стало сносить крышу от лимона с сахаром? – недоверчиво хмыкаю, закатывая глаза.

- Смешной и глупый. Это привычка Ли, она ненавидит употреблять таблетки в таком виде, в котором они есть, поэтому всегда заранее готовит их. То, что ты съел, не было посыпано сахаром, это лишь смесь нескольких толченых стимуляторов.

- Тварь… - выплевываю прямо ему в лицо.

- Не стоит так ругаться, детям это не идет, - лыбится, из-за чего хочется вдавить его рожу прямо в зеркало напротив.

- Заткнись. Почему ты не остановил меня?

- Знаешь, - его лицо оказалась в миллиметре от моего. – Мне тоже захотелось посмотреть, как ловят кайф люди… - шепот на ухо, словно яд, а слова, выдернутые из контекста моей речи при нашем первом разговоре, больно бьют по ушам, заставляя понять в какую мерзость я окунулся.

- Отойди, - отпихиваю плечом, быстрым шагом ретируясь из помещения.

К лучшему для всех, кто был там, Иззи действительно не пошел за мной, не попытался догнать, как это бывает на каждом углу, когда человек пытается объяснить то, что он хотел сказать.

Мерзость…

Даже рад, что он не рискнул пойти на такой ответственный шаг.

Я сам один из тех людей, кто придерживается строгому правилу по жизни: «Я несу ответственность за свои слова, а не за те процессы, которые происходят в вашем мозгу, после окончания моих слов».

Дойдя до вешалки, на которой я оставил куртку, хватаю её, проверяя карманы, в которых по собственной глупости оставил бумажник. Подхожу к барной стойке, вытаскивая его целым и невредимым. Отыскав глазами Клеменса, что торчал где-то под столом в поисках очередной бутылки, которая закончилась в общем ассортименте, подхожу к нему, сразу переходя к делу:

- Сколько я должен за выпивку? – сухо спрашиваю парня, наблюдая как лицо того меняется.

- Ты чего такой угрюмый? Не поделили чего? – лезет не в свое дело, грозясь нарваться на реплику, о которой я позже буду, скорее всего, жалеть.

- Тебе кажется, я просто устал, - еле сдерживаю язык за зубами, чтобы не оскалиться, как собака.

Откуда столько гнева?

Очередные последствия?

Протягиваю парню купюру, которой должно хватить, чтобы рассчитаться. Стук клавиш, щелчок и касса открывается, а парень в спешке под ворчание нетерпеливого клиента отсчитывает мне сдачу.

- Спасибо, было приятно познакомится, - лучезарно улыбается Клеменс, на что я выдавливаю из себя ответную пародию на улыбку и забираю сдачу.

- Красивое у тебя заведение, - искренне отозвался я, перед тем как уйти.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги / Драматургия / Проза
Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия
Наводнение
Наводнение

Роман «Наводнение» – остросюжетное повествование, действие которого разворачивается в Эль-Параисо, маленьком латиноамериканском государстве. В этой стране живет главный герой романа – Луис Каррера, живет мирно и счастливо, пока вдруг его не начинают преследовать совершенно неизвестные ему люди. Луис поневоле вступает в борьбу с ними и с ужасом узнает, что они – профессиональные преступники, «кокаиновые гангстеры», по ошибке принявшие его за своего конкурента…Герои произведения не согласны принять мир, в котором главной формой отношений между людьми является насилие. Они стоят на позициях действенного гуманизма, пытаются найти свой путь в этом мире.

Alison Skaling , Евгений Замятин , Сергей Александрович Высоцкий , Сергей Высоцкий , Сергей Хелемендик , Элина Скорынина

Фантастика / Приключения / Детективы / Драматургия / Современная проза / Прочие приключения
Все в саду
Все в саду

Новый сборник «Все в саду» продолжает книжную серию, начатую журналом «СНОБ» в 2011 году совместно с издательством АСТ и «Редакцией Елены Шубиной». Сад как интимный портрет своих хозяев. Сад как попытка обрести рай на земле и испытать восхитительные мгновения сродни творчеству или зарождению новой жизни. Вместе с читателями мы пройдемся по историческим паркам и садам, заглянем во владения западных звезд и знаменитостей, прикоснемся к дачному быту наших соотечественников. Наконец, нам дано будет убедиться, что сад можно «считывать» еще и как сакральный текст. Ведь чеховский «Вишневый сад» – это не только главная пьеса русского театра, но еще и один из символов нашего приобщения к вечно цветущему саду мировому культуры. Как и все сборники серии, «Все в саду» щедро и красиво иллюстрированы редкими фотографиями, многие из которых публикуются впервые.

Александр Александрович Генис , Аркадий Викторович Ипполитов , Мария Константиновна Голованивская , Ольга Тобрелутс , Эдвард Олби

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия