Бог. Истина. Кривды. Размышления церковного дипломата

Человек вываливается из привычной для себя среды, и его воля полностью подчиняется деятелю той или иной секты. Таких явлений было много в истории нашей страны, в истории человечества, и люди научились распознавать такого рода явления. Очень важно, чтобы тогда, когда человек находится под контролем лидера той или иной секты, у него был бы, по крайней мере, какой-то wayout, возможность услышать стороннего человека. Некоторые привыкли считать, что чем меньше в человеке религии и мировоззрения, тем лучше. Пусть он остается чистым листом, не помнит своей национальности, веры, не имеет в голове ничего, кроме потребления товаров. Но на самом деле такой человек уязвим – он очень быстро может стать жертвой любого псевдоцелителя, сектанта. У человека должно быть ясное понимание своего мировоззрения. Если это верующий, он должен знать основы своей веры. Религиозный и мировоззренческий вакуум опасен. Человек, который живет только ради потребления, может легко оказаться игрушкой в руках самых общественноопасных организаций. Нужно учиться и стараться понимать, ради чего ты живешь.[52]

Не бойтесь спросить босса, можете ли вы отказаться от прохождения странных курсов или чтения «непрофильных» книг – а до этого попытаться понять, насколько «учителя» успели влезть к этому боссу в душу и в семью (очень часто они действуют через жен, детей, родителей). Если манипуляции с вашим сознанием становятся обязательными, тотальными, переходящими грань вашей личной и семейной внутренней автономии, – надо предавать проблему бизнес-культа огласке. Все остальное не подействует.

И лучше потерять работу, чем душу, здоровье, семью. Увы, мне приходилось видеть большие коллективы, в которых вроде бы умные и успешные люди говорили одними и теми же «духовными» штампами, резко уходили от тем, чреватых спорами с «единственно верным» учением, воспринимали коммерческую по сути работу как миссию вселенского масштаба. А взгляд у них был как у саентологов – злой, цепкий, напряженный и в то же время затравленный. И сначала терпели крах их семьи, а потом – сам бизнес. Потому что секта выедала людей изнутри.

(Нео)язычество

Это явление в постсоветской России долго тлело – и вдруг полыхнуло. В 1994 году Архиерейский Собор Русской Православной Церкви принял частично написанное и глубоко отредактированное мной заявление «О псевдохристианских сектах, неоязычестве и оккультизме». В этом тексте неоязычество упоминалось скорее гипотетически, на основе западного опыта и изучения групп, которые языческими можно назвать лишь условно. В документе ставятся в один ряд «язычество, астрология, теософские и спиритические общества», говорится о возрождении гностических культов и колдовства.

К тому времени в отдельных регионах страны сохранилось старое язычество – и в конце восьмидесятых оно начало немного оживляться, причем искусственно. Якутских шаманов, марийских бабок-целительниц и тому подобных персонажей стали приглашать на местные телеканалы и в различные собрания. Вскоре их сменили ушлые ребята, еще недавно трудившиеся в комсомоле, домах культуры и фольклорных ансамблях. Так появились неоязыческие религиозные организации – например, «Ошмарий-Чимарий» в Йошкар-Оле или община «религии Айыы» в Якутии.

На уровне национальных республик эти группы, конечно, попили немало крови православным людям. Иногда язычников поддерживали власти. Иногда они небезуспешно объявляли себя главными хранителями духа и культуры своих этносов – а Церковь называли «чуждой». Иногда могли спилить крест или написать какую-то гадость на заборе храма. Но их этническая самозамкнутость обрекала их на поражение в огромной стране, где основное общественное пространство формировалось федеральным телевидением, газетами и властями – как сейчас оно формируется интернетом и теми же властями.