Бог. Новые ответы у границ разума

Концептуальную нищету дискуссий часто трудно преувеличить. С одной стороны, стало вполне приемлемым для философски неграмотного физика провозглашать, что «наука показывает, что Бога не существует», основываясь на утверждении Юрия Гагарина (которого он, к счастью, вовсе не делал), будто он не видел Бога на земной орбите. С другой стороны, стало приемлемым утверждать, что можно найти доказательства существования Разумного Проектировщика мира, выделив некоторые случаи явной прерванности причинной связи (или ее неприменимости) в ткани природы, которые требуют постулата о внешней направляющей длани, чтобы объяснить разрыв в естественной причинности. В любом случае слово «Бог» стало обозначением какой-то особой физической силы или каузального принципа, находящихся где-то среди всех прочих сил и принципов во Вселенной: не Логоса, наполняющего и формирующего все сущее, не бесконечности бытия и сознания, в которой все должно пребывать, а просто вещи среди других вещей, элемента среди всех прочих элементов, составляющих природу. Таким образом, единственный вопрос, о котором идет речь, заключается в том, действительно ли эта предполагаемая причинная сила или принцип является компонентом физической реальности, и единственный способ решения этого вопроса – искать свидетельства «божественного» вмешательства в технологическую структуру природы. Однако этот вопрос не имеет отношения к реальности трансцендентного Бога и по этой причине никогда не рассматривался как таковой в философских традициях классического теизма. Это скорее выглядит так, как если бы в споре о существовании Толстого разные стороны пытались найти его самого среди персонажей «Анны Карениной» и дискутировали о том, какие главы могут содержать свидетельства о его деятельности (при этом презрительно игнорируя любого, кто считал бы нелепым или бессмысленным утверждение, будто Толстой вообще не существует как отдельный объект или деятель в мире этого романа, даже в самом начале сюжета, и все же полностью присутствует в каждой его части как источник и обоснование его существования). Если есть какой-то демиург, тонко настраивающий объектив камеры или соединяющий вращающиеся жгутики, то он (или она) есть контингентное существо, часть физического порядка, просто еще одно природное явление, но не источник всего бытия, не трансцендентный творец и не рациональная основа реальности, а потому и не Бог. Точно так же, если такого демиурга нет, то и это говорит о полном безразличии к вопросу о Боге. Как, в конце концов, существование или несуществование какого-то конкретного конечного существа среди других существ могло бы дать окончательный ответ на вопрос о самой тайне существования?

Однако возможно ошибочно полагать, что здесь присутствует добрая воля. Вероятно, не каждая сторона в этих дебатах особенно охотно признает качественную разницу между онтологическими и космологическими вопросами. Благочестивый физикалист, вероятно, найдет не просто удобным, но и абсолютно необходимым полагать, что тайна существования – на самом деле всего лишь вопрос о физической истории Вселенной и, в частности, о том, как Вселенная могла возникнуть в конкретный момент, являясь переходом от более простого к более сложному состоянию в физической системе. По крайней мере часто кажется бессмысленным пытаться убедить таких людей, что ни одна из великих религий или метафизических традиций – абсолютно ни одна из них – не думает о «сотворении вселенной» просто в терминах космогонического процесса и что вопрос о сотворении никогда не касался просто некоего события, которое могло произойти «когда-то» в начале времени, или каких-то изменений между различными физическими состояниями, или каких-либо изменений вообще (поскольку изменение происходит только в вещах, которые уже существуют), но всегда касался вечного отношения между логической возможностью и логической необходимостью, контингентным и абсолютным, обусловленным и необусловленным. И я подозреваю, что это не только потому, что они не способны понять различие (а многие из них таковы), но и потому, что у них нет желания это делать. Вопрос о бытии – это не тот вопрос, на который вообще может пролить свет физика, и поэтому у физикалистов нет иного выбора, кроме как хронически – даже старательно – не уметь понять этого. Чтобы позволить всей силе вопроса прорваться через их интеллектуальную самозащиту, пришлось бы попросту отказаться от физикалистского вероучения.