Бог в правде! Время разрушать мифы

Одновременно я писал диссертацию, а темой моей диссертации была, ни много ни мало, а изначально даже считалась секретной: «Статистическое изучение занятости в органах государственного управления СССР и США». Я собрал много-много материала. Сначала тема считалась закрытой, поскольку очень серьёзная, и мне дали возможность пообщаться с представителями целого ряда министерств. И тогда я понял, насколько наша система была порочна в те годы. Это первая половина 70-х годов. Всюду присутствовала двойная бухгалтерия. Когда я собирал эти материалы, естественно, я ездил в соответствующие министерства, и было много бесед с разными специалистами. Поскольку они знали, что тема закрытая и сведения никуда не уйдут, они говорили со мной достаточно откровенно, и, пользуясь этим, я также собирал данные. Но кончилось всё это так, как и должно было кончиться. Мой научный руководитель член-корреспондент Академии наук СССР, который заведовал всей этой статистикой, Тимон Васильевич посмотрел всё, что я там изучил, и сказал: «Нет! Эту работу защищать невозможно. Получается, что у нас страшный бюрократический аппарат. Да и зачем защищать секретную работу? Сделаем просто для служебного пользования». И решил, что лучше, если она будет называться только «Статистическое изучение занятости в органах государственного управления США». Кандидатскую диссертацию я защищал в 1976 году, а докторскую – в 1991 году.

Период жатвы начался тогда же, когда наступила «перестройка». Она, конечно, обрушила страну, но для некоторых моих дел, для печати она создала благоприятные условия. С конца 80-х годов одна за другой появляются мои книги. К настоящему времени у меня вышло уже более 60 книг, и многие из них довольно объёмны. Одной из первых моих книг, по сути, первой, было «Воспоминание о народном хозяйстве», где я рассказывал об экономики России с древнейших времён до наших дней. Она вышла приличным по тем временам тиражом. Затем была книга «Русский труд». А потом, как сказал один мой оппонент где-то по «Голосу свободы»: «Платонов показал себя как антисемит, написав книгу «Убийство царской семьи», где всю вину взвалил на совершенно невинных Я. М. Юровского, Ф. И. Голощёкина, Я. М. Свердлова». По-видимому, он считал, что никакого отношения к убийству они не имели. По сути дела, я первым рассказал об убийстве Царской семьи, основываясь на подлинных архивных документах цареубийц. Естественно, не первым вообще. Один из первых был такой деятель, как Эдуард Радзинский, но его исследования убийства царской семьи носили тенденциозный характер. Они стремились увести, показать, что подлинные убийцы были какими-то идейными людьми, воевавшими за свою идею, а не мерзейшими личностями – патологическими убийцами. Тот же Юровский за убийство сидел, Голощёкин был связан с убийствами, П. З. Ермаков – ещё один из цареубийц – вообще отрезал головы своим жертвам, ему нравилось убивать. Я рассказал всё, как есть, используя подлинные документы, которые я нашёл в уральском партийном архиве. В то время они ещё были совершенно секретными, и их держали у директора этого архивам в особом сейфе. То есть был архив, и отдельно был особый сейф, где их и хранили. Но когда началась «перестройка», мне дали их посмотреть. В течение нескольких недель я приходил, чтобы их читать, а на самом деле я их переписывал. Меня сажали в отдельной комнатке, и я их изучал. В итоге я переписал их все, а потом всё это опубликовал. Обида со стороны партийного архива была немыслимая! Потому что они сказали мне, что что-то можно писать, но подлинники нельзя печатать.

В то время уже не осталось дома Ипатьева, поскольку его, так же, как и дом Г. Е. Распутина, в своё время разрушил Борис Николаевич Ельцин. То есть ему была дана установка это сделать. На месте дома, который когда-то своими руками построил Григорий Распутин, сейчас стоит барак.

– Какие события Вашей жизни Вы считаете главными?

– Мои систематические путешествия по России в течение двух десятилетий. Сначала с рюкзачком, потом на машине – это многолетнее изучение России.