Богач, бедняк. Нищий, вор

Но сейчас, когда Томас неслышно вошел в раздевалку в своих теннисных туфлях, Синклер стоял перед открытым шкафчиком и осторожно извлекал из кармана висевшего там пиджака бумажник. Томас не мог определить, чей это шкафчик, но знал точно — не Синклера, потому что шкафчик Синклера был рядом с его собственным, в другом конце комнаты. Обычно приветливое розовощекое лицо Синклера было бледным и напряженным, на лбу выступили капельки пота.

С минуту Томас колебался, гадая, сумеет ли улизнуть незамеченным. В это время Синклер достал бумажник, поднял глаза и увидел Тома. Они уставились друг на друга. Уходить было поздно. Томас быстро подошел к нему и схватил за руку. Синклер часто и тяжело дышал, словно пробежал немалое расстояние.

— Лучше положите бумажник обратно, сэр, — шепотом сказал Томас.

— Хорошо, — сказал Синклер. — Положу. — Он тоже говорил шепотом.

Продолжая держать его за руку, Томас лихорадочно соображал: если он разоблачит Синклера, то обязательно потеряет работу. Члены клуба не потерпят присутствия в клубе служащего, который опозорил человека их круга. Если же промолчать… Томас старался выиграть время.

— Вам известно, сэр, что все подозревают меня.

— Извини, — сказал Синклер. Его била дрожь, но он не вырывался.

— Вы сделаете три вещи. Вы положите бумажник обратно и пообещаете никогда больше этого не делать.

— Я обещаю, Том. Я очень благодарен…

— Вы докажете мне, насколько вы благодарны, мистер Синклер, — сказал Том. — Вы сию же минуту напишете мне долговую расписку на пять тысяч долларов и в трехдневный срок передадите их мне наличными.

— Ты с ума сошел, — сказал Синклер, сразу вспотев.

— Ладно, — сказал Томас. — Сейчас закричу.

— Не сомневаюсь, маленький мерзавец, — сказал Синклер.

— Встретимся в четверг в одиннадцать вечера в баре отеля «Турэн». И рассчитаемся, — сказал Томас.

— Я приду, — еле слышно прошептал Синклер.

Томас выпустил его руку, достал из кармана маленький блокнот, где записывал свои мелкие расходы при выполнении различных поручений, открыл его на чистой странице и протянул Синклеру карандаш.

Синклер уставился на раскрытый блокнот. Будь у него нервы покрепче, ему ничего не стоило бы повернуться и уйти, и если Томасу вздумалось бы потом рассказать кому-нибудь об этом случае, Синклер мог бы просто отшутиться. Хотя не вполне. К счастью, нервы у Синклера оставляли желать лучшего. Он взял блокнот и написал расписку.

Томас бросил взгляд на страницу, сложил блокнот, сунул его в карман и взял у Синклера карандаш. Затем он тихо прикрыл дверь раздевалки и поднялся наверх посмотреть, как идет игра в сквош.

Через четверть часа на корте появился Синклер и наголову разбил своего соперника.

Потом в раздевалке Томас поздравил его с победой.

Без пяти одиннадцать в костюме и в галстуке — сегодня ему хотелось выглядеть джентльменом — Томас вошел в бар отеля «Турэн». В баре было темно, и он был заполнен лишь на одну треть. Томас выбрал столик в углу, откуда хорошо просматривался вход в зал. Когда появился официант, Томас заказал бутылку пива. Пять тысяч долларов, думал он, пять тысяч! Ровно столько они взяли у его отца, а теперь он отбирает эти деньги у них. Интересно, пришлось ли Синклеру обращаться к своему отцу и объяснять, зачем ему нужны эти деньги. Скорее всего нет. У Синклера, наверное, столько денег на собственном счету, что он за десять минут может снять пять тысяч. Томас ничего не имел против Синклера. Тот был симпатичным молодым человеком с дружелюбными глазами, тихим голосом и хорошими манерами. Он не раз подсказывал Тому, как делать те или иные удары в сквош. Если бы стало известно, что он страдает клептоманией, его карьера мгновенно кончилась бы. Но тут уж ничего не поделаешь — такова его природа.

Томас потягивал пиво, наблюдая за дверью. В три минуты двенадцатого дверь открылась, и вошел Синклер. Он неуверенно вглядывался в темный зал. Томас поднялся.

— Добрый вечер, сэр, — поздоровался он, когда тот подошел к его столику.

— Добрый вечер, Том, — спокойно поздоровался Синклер и сел на банкетку, не снимая пальто.

— Что будете пить? — спросил Томас, когда подошел официант.

— Виски с водой, пожалуйста, — по-гарвардски вежливо ответил Синклер.

— А мне еще пива, — сказал Томас.

С минуту они сидели молча рядом на банкетке. Синклер побарабанил пальцами по столику, оглядывая зал.

— Ты часто сюда заглядываешь? — спросил он.

— Иногда.

— Встречаешь здесь кого-нибудь из клуба?

— Нет.

Официант принес им напитки. Синклер жадно глотнул из своего стакана.

— К твоему сведению, я брал эти деньги не потому, что они мне нужны.

— Я знаю.

— Я болен, — сказал Синклер. — Это болезнь. Я хожу к психиатру.

— И правильно делаете.

— Тебе не стыдно, что ты так поступаешь с больным человеком?

— Нет, сэр.

— А ты, сукин сын, не промах.

— Надеюсь, что так, сэр, — сказал Томас.

Синклер расстегнул пиджак, вытащил из кармана толстый длинный конверт и положил его на банкетку между собой и Томасом.

— Вот. Здесь полная сумма. Можешь не пересчитывать.

— Я в этом уверен, сэр. — Томас сунул конверт в боковой карман пиджака.

— Я жду, — сказал Синклер.