Боги Черной Лощины

Мия кивнула и последовала за белым волком прочь от логова волка черного. Он наблюдал, как они вышли в лес, Мия обернулась и, слегка ему улыбнувшись, закрыла за собой дверь. Кай слушал, как стихают их шаги, прожигая взглядом стену, словно мог сквозь нее разглядеть их фигуры. Он сидел неподвижно, пока не понял, что их поглотил лабиринт деревьев, из которого ни один живой человек не смог бы выбраться, не обладая чутьем животного. Пока Мия оставалась с одним из его вида, она была бы в безопасности. Возможно, с Амой даже больше, чем с ним. В конце концов, его одолевали собственные демоны, с которыми он вынужден был бороться, и не сомневался, что произойдет в ее отсутствие.

Он знал, что Абаддон вскоре наверстает упущенное.

Глава 29

МЕЙСОН

С РАННЕГО ДЕТСТВА Мейсон не имел особых проблем со сном. Его разум свободно погружался во тьму, лишь изредка тревожа отголосками надежд и страхов. Его путешествия по стране сновидений, к счастью или к несчастью, никогда не оказывались слишком насыщенными. Но все изменилось с приездом в Черную Лощину. Если его неуемному разуму не хватало дневных часов на непрерывный бег мыслей, то он упорно лез в его сны. Мейсон закрывал глаза и видел девушку, ступающую под сень ветвей огромной ивы. И каждый раз ее встречала тень, чьи очертания были едва различимы, но намерения ясны: она поджидала девушку.

Всякий раз, когда появлялась тень, Мейсон боролся со сном, пытаясь замедлить его ход, чтобы понять, что он видит, но никогда не успевал. Как бы он ни старался, всегда просыпался ровно в тот момент, когда стоял на грани понимания, кому принадлежит эта тень. И хотя Аннабель уже поведала ему ответ, разум просто отказывался смириться. Это не имело смысла.

Видение мучило его. Оно повторялось всю ночь, пока Мейсона не разбудил золотистый утренний свет, льющийся в его окно. Последнее, что он видел, снова была тень, неизменно остающаяся на одном и том же месте с непоколебимым упорством. И каждый раз, когда она исчезала, Мейсон понимал, что опоздал. Если бы только он мог вернуться на долю секунды назад, то нашел бы более приемлемый ответ, чем тот, что он уже получил.

Мейсон не понимал, почему его так беспокоит то, во что он не верит. Неужели местные суеверия все же нашли путь сквозь брешь в его стенах?

На следующее утро после разговора с Аннабель он проснулся от того, что в его руке завибрировал мобильный телефон. Видение исчезло, растворившись в черной дыре его подсознания. С трудом открыв глаза, Мейсон сонно простонал, шаря рукой по матрасу.

– Алло?

– Привет, не спишь, кэп?

Мейсон сел, проводя рукой по спутанным кудрям. Они сбились в колтуны от беспокойного сна.

– Джос? Почему ты проснулась в такую рань?

– Я медсестра, не забыл? – фыркнула она на том конце провода. – Четыре безумные, сумасшедшие смены в неделю. Даже боженьке неизвестно, когда я проснусь.

Он взглянул на прикроватный столик: почти семь часов утра.

– Все бы ничего, но сегодня же суббота.

– Прости, но я пронюхала кое-что, что может тебя заинтересовать.

– И что это?

– Сегодня в десять состоится городское собрание в старой церкви рядом с общественным центром. Речь, как бы странно это ни звучало, пойдет о Сновидице.

Он прогнал остатки сна, мешающие разлепить веки.

– Что? Серьезно? Город действительно созывает собрание по этому поводу? Кто его организует?

– Женщина по имени Дженни. Она весьма активно участвует в общественных инициативах. – Мейсон услышал, как девушка что-то жует, судя по хрусту, картофельные чипсы. – Я подслушала разговор пары девиц в больнице. И решила, что ты заинтересуешься.

– Постой, Джос, ты должна пойти со мной. Это грандиозно! – Мейсон свесил ноги с кровати.

На другом конце провода возникла пауза, несомненно, вызванная нерешительностью.

– Как бы сильно мне ни нравилась эта сумасшедшая затея, но я должна работать, ты же знаешь?

– Верно… – Он замолчал, вспомнив, что она по-прежнему несет ответственность за жизни людей.

– Прости, кэп. Но мысленно я с тобой.

– Спасибо, Джос. – Его голос был тихим, пронизанным горечью воспоминаний. – Я, наверное, все равно схожу разведаю.

– Я так и думала, – усмехнулась она. – Просто будь осторожен с этими чокнутыми деревенщинами, ладно?

– Буду.

И поскольку ни ему, ни ей сказать больше было нечего, Мейсон попрощался и повесил трубку. Он боролся с желанием вновь погрязнуть в сомнениях. Он зашел слишком далеко, чтобы сомневаться, и слишком далеко, чтобы задумываться, не переросло ли его стремление к истине в патологию.

– Лучше начать собираться, – машинально пробормотал Мейсон. Он провел в ду´ше по меньшей мере сорок пять минут, убивая время, которое в противном случае пришлось бы потратить на объяснения с Аннабель. Затем вытерся полотенцем, решил, что волосы высохнут сами, и начал выбирать одежду. Однако часы показывали лишь половину девятого, в запасе оставался целый час. Мейсон уставился на свой гардероб; если он хотел попасть на собрание, не вызывая подозрений, ему следует выглядеть неприметно. Остановился на поношенных, выцветших джинсах, футболке с длинными рукавами и стеганом жилете.