Боги Тропической Африки

В наиболее благоприятных случаях склонность к наблюдению за внутренней жизнью, вкус к размышлениям рассматриваются как качества, могущие содействовать исполнению литургических функций. Но нужно отвечать и другим, более материальным условиям: во внимание принимаются физические данные, принадлежность к высшему социальному классу или к определенному роду, возраст, красноречие, умение обращаться с ритуальной механикой и т. д.

Со многих точек зрения африканская "религиозность" — явление специфическое и в целом отличное от того, что средний европеец понимает под этим термином. Ее не нужно рассматривать как бегство от действительности, средство утешения или возможность возвыситься до божественного уровня. Африканская религиозность — это прежде всего логическое следствие особого видения мира, иначе говоря, сознательное применение в повседневной жизни определенных философских принципов.

В "глобальном" обществе созерцание и размышление — это привилегия, своего рода роскошь мысли. Тогда как религиозная практика, напротив, считается первейшей необходимостью, ибо только она может вести человека к божественным источникам энергии, где он черпает средства своего материального существования.

В древнеафриканской мысли физическое существование и духовный мир очень тесно связаны между собой, и одно нельзя понять без другого. Логическим следствием такого положения является неминуемость или, лучше сказать, близость сакрального.

Люди, воздающие культовые почести своим предкам, укрепляют их мистическую потенцию; в свою очередь, удовлетворенные предки гарантируют процветание своей группы и нормальное продолжение рода. Конечно, эта схема на практике расширяется, выходит за пределы строго семейного круга и достигает божественных сфер. Но принцип сотрудничества на основе взаимообмена остается в силе вплоть до самой высокой ступени, где обитает бог или верховные боги.

Для африканца религиозные предписания в какой-то мере и до определенной степени заменяют подлинно этическую систему или, если хотите, правила хорошего поведения. На основе имеющихся в нашем распоряжении на сегодняшний день скудных исторических материалов можно считать, что древние цивилизации Тропической Африки не разработали кодексов морали, подобных законам Хаммурапи или законодательным актам древних китайских династий и античных цивилизаций Средиземноморья. Из-за отсутствия письменности этические законы Тропической Африки попали в лабиринт устного традиционного творчества. Хотя они нигде открыто не сформулированы, их можно обнаружить окольным путем в условных эпических образах. Рассказы этого литературного цикла на первый взгляд, как правило, лишены какой-либо нравоучительной цели, но на самом деле в их задачу входит дать до малейших деталей образец поведения индивида. Миф, легенда и сказка в равной степени выполняют религиозные и воспитательные функции.

В начавшемся таким образом психологическом процессе обычно действует принуждение и даже насилие. Употребляя термин "образец", следует уточнить, что речь идет отнюдь не о простых предложениях или советах. Несмотря на отсутствие всякого юридического формализма, общественное мнение настойчиво требует подчинения этим моделям. А в случае отказа предусмотрены строгие санкции.

Но было бы упрощением представлять себе, что жизнь индивида в таком психосоциологическом обрамлении протекает в постоянном подражании первому человеку — герою основных мифов, рассказываемых у очага во время сезона дождей. Под давлением материальных обстоятельств данного момента действительность подвергается многочисленным изменениям, хотя нельзя сказать, что она стала "совсем другой". А эти изменения не всегда позволяют следовать полученным советам буквально. Тем не менее общая тенденция прослеживается очень четко, в большей степени, конечно, в сельских районах, чем в крупных городах, которые в первую очередь попадают под удары переходного периода к нормам современного общества.

Теперь допустим совершенно гипотетическое существование африканца, еще не освободившегося от тради ионного уклада мысли. Такой экскурс в теорию может представлять для нас интерес.

В общественной жизни, полностью подчиненной влиянию традиционной философии, тесная духовная близость между прототипом и его подражателем такова, что на протяжении всего своего земного существования подражателю кажется, что он составляет единое целое с трансцендентным миром, где вперемежку живут, как мы уже знаем, множество существ. Несмотря на огромную сложность этого мира-модели, человек в нормальных условиях и с помощью нескольких предков-покровителей довольно хорошо выходит из положения.