Богородица родилась в Ростове Великом

Стольник Алексей, живя с супругой своей Ириной в селе ея Дмитриановском... Трудилися долго над книгой под названием «О славянорусском народе, о Великих князьях, русских и ростовских от коле корень их произыде на Руси». Для этого они приобретали различныя рукописныя книги и различныя сведения о России и о происхождении славянорусскаго народа библейскаго происхождения и других поколений народов как самаго перваго русскаго князя Рюрика, так и современных ему князей ростовских. Здесь более шла речь о ростовской земле и Ростове — современнику Великому Новугороду, о первобытных обитателях, населявших полунощныя страны. Но преждевременная смерть прекратила столь деятельную жизнь его для истории России и славянорусскаго народа.

Оставшаяся после него вдова стольница Ирина с малолетним сыном своим Иваном (сын ея Иван Алексеевич Мусин-Пушкин был граф и сенатор и председатель Монастырскаго приказа при Петре I) она не оставляла свои литературные занятия, вела переписку с иностранными учеными и занималась с иностранцами в Москве и по другим городам России живущими, за этим зорко следили воеводы ростовския...

Один после другого все они доносили об этой ея переписке московским властям о которых писала *** очень черными красками, не щадя ни княжеских, ни боярских родов, вследствие этого она *** подозрения по делам государственным, для дознания которых приходил в Ростов и село Угодичи ближний царский боярин Артемон Сергеевич Матвеев (это было в 1682 году сентября 8 дня), но он нигде ничего не мог открыть во всей ея переписке с иностранцами окроме частной переписки, государственнаго. Но за неуместныя ея выражения о боярских и княжеских родах, их делах. Они достигли до того, что ей в роде опалы запрещен был въезд в столицу и жить в своих вотчинах и не иметь никакой переписки с иностранцами и отняли от нее данныя царями, князьями и боярами Луговским привелегии как на рыбныя ловли в ростовском озере, так и в реках Которости, Устье, Ишне и Вексе.

Вскоре после этого ростовский митрополит Иона Сысоевич низвергнул с Ростовского воеводства боярина Андрея Дмитриевича Бестужева за неуместные нападки на вдову стольницу Ирину Мусину-Пушкину...

Не смотря на такую замкнутую жизнь стольницы Ирины, ростовской воевода Гаврило Данилович донес юному царю Петру Алексеевичу, что она ведет какую то переписку с бусурманами. Боярин Артемон Матвеев опять приезжал из Москвы в Ростов и село Угодичи. (Это было в 1685 году июля 17 дн.), но он и теперь ничего не нашел о сказанной переписке окроме прежней, хранившейся в ея семейном архиве, и воевода за ложный донос лишился своего воеводства». Артынов, Введение стр.XXI-XXIV.

Алексей и Ирина прожили достойную жизнь и много сделали для сохранения и восстановления правильной русской истории.

2. Книга Мусина-Пушкина совмещает библейскую и «античную» эпохи с историей Руси XII-XVI веков

Через всю Книгу Мусина-Пушкина, как и через «Ростовский Летописец» Артынова, красной нитью проходит тема единства и переплетения нескольких эпох.

Первая — «древнейшая» эпоха библейских патриархов.

Вторая — античные Рим и Греция.

Третья — история Руси-Орды XII-XVI веков.

Для авторов сказаний, вошедших в Книгу Мусина-Пушкина, эти три эпохи сливаются в одну эпоху XII-XVI веков. Например, руссы-славяне сотрудничают, а иногда воюют, с античным Римом. Женятся на красавицах римлянках. Железные римляне женятся на русских красавицах. (Напомним еще раз, что Древний Рим — это Новгород Великий XIII-XVI веков). Вот, например, русский князь Буревой, возглавляющий ростовско-новгородскую рать, вторгается в римские и греческие владения и громит войско римского кесаря Домициана, см. Часть 4, с.109.

Все это идеально отвечает Новой Хронологии. Но категорически противоречит скалигеровско-романовской версии.

Надо сказать, что тема тесного переплетения Руси и Рима громко звучит не только у Мусина-Пушкина и Артынова. Об этом говорят и другие русские историки. Приведем пример. Один из многих. Вернемся к уже упомянутому краткому сюжету о римском императоре Домициане, относимом историками к I веку. Приведем более подробный фрагмент из рукописи Петра Васильевича Хлебникова.