Богоубийство (СИ)

Джек решил надеть шапку, чтобы покрепче взять в руки ружье. Он должен быть готовым ко всему. И к медведю, и к Мортимеру. Конечно, если это костер (а Джек был уверен почти на все сто, что этот дым от костра), то и не возникает сомнений, что у костра есть разжигатель. И это точно не медведь. Тем более, что один человеческий след Джеку кое-как распознать удалось. Тут же признал, что Мортимер (или кто бы это ни был) умеет их заметать, поскольку всего один на весь остров был найден им. Ровно, как и медведь, также оставивший свой около перешейка. Загадочное место, но не настолько, чтобы Джек развернулся и ушел ни с чем. Он умел замечать мельчайшие знаки. Хорошо ли, что близнецов сейчас с ним нет? Этого он не знал. Но знал наверняка, что и без них отлично справляется, что бы там с ними не приключилось, хоть и плохо так думать. Джек это признавал. Ведь в подобной ситуации нужно быть крайне осторожным, а вот самоуверенным быть точно нельзя.

Джек понимал, что Мортимер не глупец. Его прятка могла быть стратегической. Он может заметить его появление намного раньше, чем Джек застанет его. Поэтому, когда он подходил к скале, а затем огибал ее, он стал потеть еще больше, от напряжения. Он чувствовал, что кто-то рядом. Он чувствовал чужой взгляд на себе. Неприятное, очень абстрактное, неоднозначное чувство, не внушающее доверия как к самому к себе, так и ко всему происходящему. Хочется провалиться под землю. Но и жить хочется. Невыносимое чувство.

Джек старался покрепче держать ружье в руках. Слишком большой и трудный путь проделан ради того, чтобы сейчас лишиться его по какой-то причине. Он слишком далеко зашел. Либо сейчас разворачиваться, и идти в поселок, чтобы с сумерками оказаться по ту сторону перешейка. Либо довести начатое до конца. Его желудок уже урчал. Джек знал, что подкрепиться есть чем, он запасся на случай ночевки. Но чувство голода не должно подгонять его, руководить им, мешать думать. Мельчайший раздражитель действовал на него сейчас губительным образом.

Он ступил на краешек глыбы, словно на ступень скалы, чтобы как бы из-за угла выглянуть, посмотреть в ту сторону, откуда шел этот маленький дымок. Он был совсем рядом. Явно истлевающий костер. Через две минуты и дыма не станет. Еще шаг. Джек сделал его совсем маленьким и неуверенным. Еще чуть-чуть и он заглянет в это место, судя по рельефу. Он старался прочитать его и учесть любую потенциальную опасность. Но его ошибкой было то, что подходя к скале, он, почему-то, забыл учесть и вертикаль рельефа, сосредоточившись на горизонтальности плоскости, которую хотел обойти. Ведь, ему уже так надоело преодолевать и карабкаться, смотреть вверх.

Именно оттуда, с высоты трех метров, на него спрыгнул Мортимер, скарабкавшийся на камень и затаившийся на нем заблаговременно, видимо, взобравшись на него из укрытия. Спрыгнул прямо на Джека, на голову, с такой силой, и с таким рыком, словно это был его рывок навстречу борьбе за жизнь. Как зверь, как дикарь, не видевший людей полгода, он повалил неготового к такому повороту событий Джека, свалился на него с желанием убить, ради того лишь, чтобы остаться живым самому.

У него не было оружия. Джек понял это, как только почувствовал, что шея его не сломана, ножа и пули в его теле пока нет. Мортимер вцепился в его ружье, видимо, считая, что это лучший и быстрейший способ решения проблемы и окончания борьбы, которая, все же, завязалась. Но Джек не выронил его, и держал крепко, пока темнота в глазах не стала проходить.

В борьбе они стали перекатываться, кряхтя и рыча от прилагаемых усилий. Держались за ружье, словно утопающие за спасательную трость. Держались поровну, словно силы их были равными. Никто не сдавался. Дыхание каждого становилось все более частым, трудным и напряженным. Оказавшись сверху, Мортимер дыхнул своим несвежим запахом изо рта прямо в лицо Джеку, от чего тот скорчился, но не оконфузился, не ослабив хватку. Случайно задев его ногу, он вдруг заметил, что Мортимер скорчился в ответ. Ему стало больно. Ударив по ней еще раз, Джек услышал неистовый крик Мортимера. Он понял, что у того что-то с ногой. На его лице грязном и лохматом было это написано. Но он все равно не сдавался. Лишь чуть ослабил хватку, но все еще держался за ружье, стиснув зубы.

- Успокойся! – решил сказать ему Джек. – Я не хочу тебя убивать! Ты слышишь?

Но Мортимер не поверил ему, продолжая бороться. С пеной изо рта он не собирался сдаваться. Но, видимо, боль в ноге стала настолько невыносимой, что он скорее стал бороться уже с ней, постепенно ослабляя хватку, пока Джек не сделал резкого движения, и все же перетянул на себя ружье, оттолкнув Мортимера. Тот выкрикнул от боли и досады, поспешив сказать:

- Пожалуйста, не убивай меня!