Богоубийство (СИ)

- Она скакала на мне, как на коне! – продолжил после своего смеха Льюис, – А ее мясистый (не жирный!), а именно мясистый крепкий орех так взял меня по самые яйца, и не отпускал, что я думал, что и останусь в нем навечно, или переломает моего героя пополам. Какие сильные у нее там были мышцы! Наверное, занималась с помощью упражнений Кегеля. Скакала без устали, текла немало раз, но все чаще стала спрашивать меня, мол, когда, да когда, ведь скоро ее олень вернется. А меня это так заводило. Я хотел делать с ней это вечно. И пусть он застанет нас, зато в какой момент! Но в общем-то, как ни странно, подумал я головой, и стал поторапливать себя. Все же, репутацию не нужно себе портить. Я частенько умел вовремя, за пять минут до прихода таких вот оленей. Стараюсь, стараюсь. Чувствую, что еще нет. Уже и за грудь ее хватаю, уже и отрабатывать внизу начал, по встречной, но все никак. Она кричит мне: «Давай быстрее, скотина!», переживала за меня, - с улыбкой говорил Льюис. – Хотела, чтобы я закончил. И в общем, как только я это делаю, в третий раз за день испускаю свое семя, уже немножко с болью, слышу, как проворачивается ключ в дверном замке, как отщелкивается, мать его! Я быстро начал одеваться, но оба мы поняли, что я не успею. Не вытерся, ни хрена. Она тоже. В общем, не знаю, как она после этого, но мне пришлось спрыгнуть со второго этажа (хорошо хоть на втором жила) прямо в трусах и босому на холодный тротуар. И зачем носки снял? Как ударился пятками! Она успела мне кинуть штаны и куртку в окно. Кричу ей: «Туфли!» Зараза, так и не выкинула мне их. Наверное, буцнула сразу же под кровать, чтобы ее олень не заметил. Ну, а я так и пошел…

Льюис выдохнул с облегчением. Как же ему хотелось снова рассказать это. Снова улыбнулся, но уже сдержанно, добавив:

- В общем, я что хотел сказать, мой друг. Не дрейфь! И не думай. Чем больше думаешь, тем больше девушки это не любят. Они любят, когда мы лажаем. Потому, что когда мы лажаем, мы учимся быть героями. А как ты станешь героем для своей девушки, боясь обложатся? Мои шесть дюймов выдержали то испытание. Вот и тебе бояться нечего! Поверь мне. Не ищи никакого скрытого контекста. Женщины сами не знают, чего они хотят. А если та редкая особь и попадется, которая знает, чего хочет, так лучше не стоять у нее на пути, а если уж стал, то подчинись. Поверь мне! Иначе женщина будет спокойно смотреть, как ты захлебываешься в своей крови после ее удара ножом по твоему горлу.

- Какой ужас, Льюис! – не выдержал Стефан.

- Ладно, здесь я уже переборщил с метафорами. Ты понял, что я имел ввиду. Будь, что будет. Не парься насчет женских мотивов. Голову сломаешь.

- Даже не знаю… - задумчиво протянул Стефан, думая об Анне.

- Оглянись на свою жизнь! Что ты делаешь последние несколько лет? Читаешь лекции, пишешь статьи, забиваешься в своей квартире, время от времени общаешься со старушкой, живущей с тобой на одной лестничной площадке, раз в неделю позволяя себе выход в бар, и то, пока я тебя не потяну. Ты сам почти никогда не предлагаешь. Но не в этом суть. А суть в том, что же это за жизнь?

- Моя жизнь, Льюис! – инфантильно заключил Стефан.

- Да. Но что у нее за направление? Ты и сам не знаешь! Потому, что у твоей жизни нет мотора. Ты словно заглохший катер посреди океана, который гонит тебя по направлению ветра. А ты и не сопротивляешься. Пусть так. Да? Нет! Возьми и зажги мотор! Поплыви навстречу! Полети! Поползи! Ты озадачен. Почему?

- Не знаю, Льюис. Но в чем-то ты и прав.

- В чем-то? Стеф, признайся, что ты согласен со мной на все сто. Я же твой друг, и понимаю тебя как никто другой, и вижу в тебе это. Засевшее чувство опасения или же банального нежелания сделать шаг в непривычную сторону. Но что ты теряешь? Свой нос, который ты свесил? Так и собираешься сушить его, прицепив прищепкой к веревке для мнительных меланхоликов?

- Я не мнительный меланхолик!

- Тогда, в чем проблемы?

- Ни в чем!

- Да ладно?

- Да!

- Послушай, Стеф! Вот, только не обижайся! Хорошо? Постарайся понять то, что я скажу тебе сейчас.

Льюис заглянул в глаза Стефана, чтобы увидеть в них готовность воспринять информацию. Стефан пожал плечами, и сказал:

- Ну, хорошо. Давай.