Бой-КОТ. Дело доверчивого ветеринара

— Не ошибаетесь! — донесся с задних рядов чуть подрагивающий голос Инки, кошки Карповича. — Он никогда бы не пошел на такое преступление.

Котектив удовлетворенно кивнул и продолжил:

— Можно сказать, что к этому моменту расследование зашло в тупик, так как все возможные подозреваемые «двуногие» были отработаны. В том числе и первая жена Вощинского, и его дочь. Я оказался в затруднении: кому же еще могла понадобиться смерть несчастного доктора? И именно в минуту отчаяния меня посетило озарение: а почему я зациклился на том, что преступник обязательно «двуногий»? Почему виновником трагедии не может оказаться кот?

Из кошачьих рядов снова послышались негодующие выкрики:

— Да как вам в голову такое могло прийти?!

— Так-то вы относитесь к своим собратьям!

— Зачем коту какой-то паршивый «двуногий»?!

— Коспода, коспода, спокойнее! — возвысил голос Ричард. — Я прекрасно понимаю вашу реакцию. Я и сам был в шоке, когда подобная мысль пришла мне в голову. Но давайте смотреть на ситуацию объективно: мог ли пакетик с отравой принести кот? Безусловно. Сложно ли коту достать яд, если он знает, где тот хранится? Нет, не сложно. Мог ли за свою практику доктор Вощинский нажить себе врага в лице кота или кошки? Безусловно! В конце концов, не всякое лечение или операция могли закончиться удачно. А кого в таком случае проще всего обвинить? Конечно же, врача.

В общем, я принял подобную вероятность в расчет и отправился еще раз исследовать место преступления. И в ходе поисков обнаружилась ценная улика, подтверждающая мою правоту, — кошачья вибрисса! Бесцветный ус с крохотным рыжим пятнышком.

— Да какая это улика? — раздались с разных сторон недовольные выкрики котов. — Такие вибриссы у половины из нас!

— Вынужден с вами согласиться, друзья. Так и есть, подобный ус мог бы принадлежать слишком многим котам, а потому нам пришлось проводить несколько экспертиз. Но они, к сожалению, не дали желаемого результата. Тогда я сосредоточил свое внимание на котах, окружавших Вощинского в последнее время.

Первым подозреваемым стал Левиафан, которого многие из вас отлично знают по его выступлениям, посвященным мистической кошачьей «мурчалке».

— Это самая прогрессивная теория современности, коллеги! Если вы еще не знакомы с ней, приглашаю вас на конференцию, которая будет устроена в Пушистой башне сразу же, как мы очистим ее от скверны живодеров и восстановим порядок! — Эту тираду выдал «первый подозреваемый» собственной персоной, вызвав у котектива раздражение и улыбку одновременно. Остальной зал отреагировал примерно так же.

— Да-да, Леви, мы непременно посетим вашу лекцию по этому поводу, но не сейчас. Итак, вернемся к ходу расследования. Я выяснил, что недавно Вощинский отказался от лечения, на котором настаивал «двуногий» Левиафана, а ограничился рецептом на сильные успокоительные препараты. Они должны были положить конец сбору «подопытного материала», которому Леви посвящал очень много времени, отыскивая по темным углам и подворотням одиноких кошек. Под действием этих седативов и так не молодой уже кот стал вести практически неподвижный образ жизни. Следственные эксперименты, проведенные в Пушистой башне и Камышовом котловане, доказали, что в текущем состоянии Левиафан был абсолютно не способен на физическую активность, превышающую неспешную пешую прогулку. Даже непосредственная угроза жизни не смогла его вынудить запрыгнуть на высоту оконного подоконника. А это делало невозможной вероятность того, что именно он мог бы отравить Григория, так как банка с ядом находилась на верхней полке сарая.

Дополнительно я выяснил, что и мотива, по сути, у Левиафана не было, так как все подозрения в странности его экспериментов с кошками оказались безосновательными. Не могу сказать, в самом ли деле он извлекал из кошек «мурчалки» или, наоборот, вводил их, но, похоже, вводил он и еще кое-что, отчего обычно рождаются котята.

Вслед за последней фразой последовал настоящий взрыв. Некоторые коты и кошки повскакивали со своих мест, раздуваясь от негодования:

— Что это за опыты такие?

— А при чем здесь «мурчалка»?

— Да как этому развратнику не стыдно?!

Левиафан же реагировал на эту бурю с каким-то удовлетворенным благодушием, будто на вручении научной премии. Он утвердительно кивал в разные стороны и подливал масла в огонь:

— Именно, коллеги! Именно! Это один из важнейших элементов моего гениального исследования. Извлекая «мурчалку» из кошек, следует, разумеется, заполнить образовавшийся вакуум. Конечно, котята появляются далеко не всегда, но если эксперимент будет продолжаться достаточно длительное время…

Речь исследователя заглушил мяв возмущенных котов. И неизвестно, чем бы закончилась вся эта катавасия, если бы не очередное вмешательство старейшин. Один из них поднялся на все четыре лапы, повернулся к задним рядам, и по траве поплыло низкое шипение, похожее скорее на змеиное, чем на кошачье. В ту же секунду наступила гробовая тишина, старейшина снова опустился на свое место, кивнув Ричарду, мол, можешь продолжать.