Боярин

Борис замер при входе, ожидая, когда Александр Третий закончит работу над очередной гранью драгоценного камня. Работа требует сосредоточенности, так что мастеру лучше не мешать.

Наконец царь отвел шлифовальный камень. Протер ветошью рубин в зажиме, всматриваясь в его грань через лупу на глазу. Удовлетворенно кивнул и, подняв окуляр на лоб, обратил взор на посетителя.

– Опять вы, Борис Николаевич, – с добродушной усмешкой произнес царь, словно и не он его вызывал.

– Ваше величество, капитан Добровольного флота лейтенант Измайлов по вашему приказанию прибыл, – бросив руку под козырек, произнес Борис.

– О как. Хоро-ош. Ну проходите, садитесь, чего столбом-то стоять. Поди уж не в первый раз тут, – добродушно и как-то по-домашнему произнес царь.

Угу. Играй в эти игры с кем-нибудь другим. Уж у Бориса-то ни капли иллюзий по поводу происходящего. Другое дело, что выбора нет и придется принимать условия.

– Ну-с, рассказывайте, как удалась кампания, – когда Борис опустился на стул напротив него, произнес царь.

Подмигнул. Надвинул на глаз лупу, явно намереваясь запустить станок.

Аудиенция один в один, что и два года назад. Тогда царь также потребовал личного рассказа, чтобы составить свое собственное мнение.

Однако Борис все же счел необходимым уточнить:

– Прошу прощения, ваше величество. Мне рассказывать обо всей кампании или только о ключевых моментах?

– Обо всем, Борис Николаевич, и как можно подробнее. Не переживайте, время у вас есть. Понадобится два часа, можете получить и три. Как вам такая арифметика? – лукаво поинтересовался Александр.

– Признаться, пугающая.

– Что так?

– Издревле известно: кому много дается, с того много и спрашивается.

– Боитесь держать ответ за содеянное?

– Только того, что цена за ваше доверие окажется для меня чрезмерно высока.

– Не желаете послужить на благо отчизне? Разве не в этом главная цель и стезя истинного дворянина?

– Я не рожден дворянином, ваше величество.

– Но стали им. А потому извольте соответствовать. Итак, я весь внимание. – Вновь улыбка, а затем послышался тихий равномерный стрекот станка.

Борис рассказывал как можно лаконичней, стараясь не вдаваться в детали, но Александра такой подход явно не устраивал. Он внимательно слушал Измайлова и время от времени задавал уточняющие вопросы. Уводил разговор в сторону, акцентируя внимание на некоторых подробностях.

В частности, его заинтересовал дизельный двигатель: технические характеристики, сложность производства, срок службы узлов и агрегатов. Сильно разочаровал тот факт, что новинка хотя и показывает отличные результаты, но несет в себе слишком много недоработок, являющихся причиной частых поломок. Потенциал велик, тут никаких сомнений. Но его еще доводить и доводить до ума.

Не оставил равнодушным вопрос создания нового «Камуфляжа». Минуло уже три года с того момента, как из-под руки Бориса вышел первый артефакт, но до сих пор никто не смог этого повторить. Измайлов постарался детально описать, что именно он чувствует при создании, о чем думает и что представляет. Высказал свои мысли по этому поводу, предложив создать для молодого одаренного художника среду, в которой он будет обречен влюбиться в корабли и пушки. И вот тогда, пожалуй, из него выйдет толк.

– Да. Британцы и французы уже пошли именно по этому пути. По всему миру началась настоящая охота на молодых одаренных художников, – продолжая трудиться над рубином, произнес царь.

Борис замолчал было, не желая ненароком перебить государя. Не сказать, что в нем проснулся пиетет перед вельможами или царственными особами. Просто, во-первых, это неприлично. Уж уважение-то к старшим в него вколотили еще в детстве. А его собеседнику было уже хорошо за три сотни лет. А во-вторых, дерзить особам, облеченным властью, было чревато и в другом мире, что уж говорить о здешних реалиях. Дураком же Измайлов не был никогда.

Н-да. Пока не попал сюда, и у него не завелось персональное шило. А уж с тех пор он наделал столько глупостей, что мама не горюй. Одно только его стремление все время быть на острие чего стоит. И ладно бы это проявилось с момента обретения возможности возрождения. Так ведь нет!

Легкий ободряющий кивок государя, и Борис продолжил свой рассказ. И вновь не обошлось без особого интереса. На этот раз причиной были минометы, тактика их использования и результативность. Слушая, Александр Третий даже остановил работу станка.

Никаких сомнений: коль скоро это его заинтересовало, то он изучил представленную документацию и отчеты, написанные и рукой Бориса в том числе. Мало того, никаких сомнений, что опытные образцы уже проходят полигонные испытания. Но одно дело – сухие строчки отчетов и доклады об учебных стрельбах, и совсем другое – личные ощущения и выводы человека, испытавшего оружие непосредственно в боевых действиях.

– Значит, вы полагаете, что малокалиберные пушки не годятся для защиты от миноносцев? – зацепившись уже за следующий вопрос, поинтересовался Александр Третий.

– Так точно, ваше величество. По моему убеждению, минимальным калибром для этих целей является семьдесят пять миллиметров. Лучше сто.