Боярышниковый лес

– Да, но он спрашивал о тебе, – пояснила я, гадая, как получилось, что беседа свернула не туда.

– О чем именно? – Она была само равнодушие.

Я уже пожалела, что приехала.

– Ну, не знаю. О разном. Вроде того, какие игры тебе лучше давались в школе или как мы праздновали твой день рождения.

– Оливера все это интересует? Бог ты мой, да он еще более чокнутый, чем мы думали, – весело проговорила Поппи и снова посмотрела в окно, как будто ей до смерти хотелось опять рыть яму.

– Я не думаю, что он чокнутый. По-моему, он в совершенно ясном уме. Как мне кажется, он правда хотел, чтобы у вас все получилось, ну, знаешь, когда вы еще были женаты.

– Ну да, разумеется, поэтому он и затащил в мою кровать свою старую подружку, – ничего не выражающим голосом сказала Поппи.

– Эта была и его кровать тоже, – совсем по-идиотски уточнила я.

– Ах да, тогда, конечно, все в порядке.

Повисло молчание. Я попыталась его заполнить и решила проявить какой-никакой интерес к этому дурдому, в котором она работала.

– Для чего ты копала яму?

– Для массового захоронения – так выходит дешевле, – ответила Поппи.

На секунду я даже поверила. Все же у нас в библиотеке такие дурацкие шутки были не в ходу.

– Прости, это для огромной ивы. Сегодня днем должны привезти. Мы хотели заранее подготовить ей место.

– Тогда не буду тебя задерживать. – Я в раздражении встала.

– Не торопись. Допей херес.

Она сидела напротив, грязная и взъерошенная. Я молча потягивала херес.

Сестра дважды взглянула на меня так, будто хотела что-то сказать, но в последний момент не решалась.

– Выкладывай, – наконец не выдержала я.

– Хорошо, во-первых, у меня не осталось никакой привязанности к Оливеру, так что он весь твой, если ты этого хочешь. Мои чувства ты никак не заденешь. Ну а во-вторых, он ужасно занудный – прилипчивый и занудный. Сама убедишься. Да, он богат и внешностью не обижен, но в конечном счете это не так важно. Богатеи часто с трудом расстаются с деньгами, а красавчики полны самомнения. Кончится тем, что ты еще будешь чувствовать себя виноватой за то, что поощряла его. А о верности он вообще имеет весьма смутное представление. Ты мне сама об этом когда-то говорила, а я к тебе не прислушалась. Так что с чего тебе сейчас прислушиваться ко мне?

Поппи сидела передо мной, заляпанная грязью, но уверенная, с бокалом хереса в руке, а толпа старых маразматиков за окном ждала, пока она выйдет, чтобы снова рыть яму.

– А так, значит, жить лучше? – спросила я, кивая в сторону сада, местных постояльцев и всего остального.

– Гораздо, – ответила она.

Вот тогда я осознала, что никогда не понимала сестру и никогда не пойму. А мои хоть и запоздалые усилия сблизиться, наладить дружеские отношения только что бросили мне в лицо.

Когда я садилась в машину, услышала приветственные крики в честь возвращения Поппи. Что ж, это то, чего она хотела. И она сказала, что путь свободен.

Я сделала укладку в салоне и купила копченого лосося – на тот случай, если зайдет Оливер.

А он, как это часто бывает, не пришел. Зато появился на следующий вечер.

Он никогда не приносил подарков и подолгу смотрелся в зеркало. И всегда задерживался чуть дольше, чем хотелось, – мне надо было рано подниматься на работу. Иногда он оставался на ночь, но получалось не лучше.

Он ни разу не предлагал куда-нибудь сходить. И в нем действительно ощущалось что-то прилипчивое. Но мы не были женаты, поэтому я не могла рассчитывать на развод или судебный запрет на приближение, хотя порой этого очень хотелось. Для душевного спокойствия.

И в библиотеке, и в моей квартире смех звучал очень редко. Дни казались бесконечными. А тем временем в сумасшедшем доме под названием «Папоротник и вереск» дни были заполнены до предела и всегда слышался смех.

Неужели Поппи могла оказаться права? Поппи, которая никогда не ухаживала за кожей, не укладывала волосы и одевалась как чучело? Не могла же Поппи открыть главный секрет жизни? Это было бы слишком несправедливо.

Глава 14 Клиентка на одиннадцать

Часть первая Пандора

Надеюсь, сегодня в салоне будет много работы. Когда между клиентами большие перерывы, время тянется бесконечно долго. Вдобавок выдастся хоть одна свободная минута – начну прокручивать в голове разговор, случившийся за завтраком.

В восемь сорок пять я, как обычно, уже была на рабочем месте. Фабиан, чья слава теперь вышла за пределы Россмора и распространилась на четыре соседних графства, перед открытием любит устраивать то, что он называет «контроль внешнего вида». Он говорит, что успех или провал салона зависит от того, как выглядят сотрудники. Никаких неопрятных ногтей или стоптанных каблуков, укладка – волосок к волоску. Нас предупредили об этом в самом начале. Фабиан ждет, что каждое утро парикмахеры будут появляться перед клиентами с блестящими, ухоженными волосами, а стрижку в случае необходимости подправляет собственноручно. В этом заключается одно из преимуществ работы здесь.