Бояться поздно

Ребята смогли заменить всё съестное и выпиваемое в пакетах мусором и поленьями, а продукты и напитки вынести под одеждой к карьеру. Аля и Тинатин сразу вернулись, чтобы понаблюдать из-за дальнего забора за тем, как Володя без куртки и с непокрытой головой мечется по двору, взрывает сугробы и заглядывает в кабину внедорожника, пытаясь разглядеть, не выпал ли эдак случайно и незаметно на пол салона пуд соли и прочих яств. Тинатин наблюдала, держа телефон наготове, чтобы не выдать себя сигналом, когда Володя догадается позвонить ей как начальнице. Але хотелось орать и плакать: сквозь нелепые метания Володи то и дело проступала чеканность движения, которая до сих пор оборачивалась болью и смертью. Больше ничем.

Володя не позвонил. Он вернулся в дом, вскоре вышел уже одетым, неторопливо повел подбородком от плеча к плечу, будто фиксируя панораму, – Аля и Тинатин с трудом удержались от того, чтобы присесть, хотя сразу ведь условились не двигаться, потому что в статике малозаметны, а движение он точно засечет, – вышел со двора и поскрипел к выезду с базы.

– Проследим? – вполголоса предложила Тинатин.

– Нет, – сказала Аля. – К сообщникам он точно не приведет, если и встретится с ними, то за воротами где-нибудь, вызвонит, чтобы подъехали. А нас заметит, с гарантией.

– Ну и заметит… – начала Тинатин, запнулась и деликатно продолжила: – Аль, больно.

Аля посмотрела на свои пальцы, стиснувшие запястье Тинатин, поспешно разжала хватку и извинилась.

– Ладно, – сказала Тинатин, растирая запястье. – По пути к карьеру деталей добавишь. А Володя, если такой имба, как ты рассказываешь, может, к нашему возвращению новый хавчик раздобудет, больше и лучше прежнего.

К возвращению ребят Володя ничего не раздобыл и сам не вернулся. Телефон его был выключен.

Тинатин прошла сквозь гостиную к кухне и обратно, позаглядывала в разные углы, неравномерно освещенные косыми пыльными лучами, и спросила:

– Растяжек, мин-лягушек, кассетных бомб надо опасаться?

Аля пожала плечами и предположила:

– Им естественность нужна. Утечка газа, пожар, отравление, в таком духе.

Карим потопал проверять газовый баллон и котел. Марк, пробормотав: «Снег можно растапливать, наберу сейчас», рванул было во двор, но Тинатин удержала его за рукав.

– Ща администратору звякну, чтобы новые баклажки привез. Скажем, эта вода стухла.

Спустившийся со второго этажа Карим доложил:

– Я не эксперт, но там вроде все штатно, подогнано, не болтается и без лишних элементов. По ходу буду еще посматривать.

– Дежурство ночью организуем, – сказал Марк.

– Так не будет ночи, – напомнила Алина глумливо-сочувственным тоном, заметила, что Алю аж перекосило, и примирительно добавила: – Ночью спать надо. А спящих людей сделать мертвыми без криминального следа непросто.

Доживем – увидим, подумала Аля и в который раз выглянула в окно, за которым всё это время очень ярко представляла себе то Володю, то троих в угольном камуфляже.

– Воду через пятнадцать минут привезут, – сказала Тинатин, убирая телефон. – А пока давайте отделять чистое от нечистого. Затаскивайте хавчик, смотрим упаковку. Если фабричная и нетронутая, можем жрать, если ручная работа – лучше не рисковать. Потом я еще в лавку сгоняю, подкупим, чего не хватило.

– Тормозной шланг проверь, – посоветовал Карим.

Безвредного хавчика оказалось немало – на легкий перекус точно хватит, а догнаться можно овощами и фруктами. Марк поныл, что шашлык тоже может быть безопасным и от одного шампурчика ничего не будет, а он готов лично пожарить и снять пробу, причем прям с сырого кусочка. Громче всех на него рявкнула, как ни странно, Алина, и Аля опять почувствовала неловкость от того, что так долго ее недолюбливала. Алина знать об этом не могла, но Аля должна помнить – и стыдиться.

– А как мы умирали? – спросила Алина, по третьему разу протирая и обнюхивая яблоки и груши, сполоснутые с «Фейри».

Аля, подумав, сказала:

– Спасибо хоть быстро и безболезненно.

– Странно, – сказала Тинатин. – Уснули, типа, и всё, глазки закрыли и уплыли?

Аля кивнула, передернулась и снова кивнула. Тинатин это не смутило.

– Очень странно. Даже от сильного яда последствия прям невооруженным глазом видны. А если они нас травили не цианидом или «Новичком» каким-нибудь, а пытались пищевое отравление разыграть, то мы, прости, ублеваться должны.

– Не факт, – возразила Алина.

– Погугли.

– А толку гуглить, если это ненастоящий гугл?

– В смысле? – спросил Марк.

– Мы согласились с объяснением Али, так? Аля ходит по кругу, ну или внутри стеклянного шарика – новогоднего такого, со снегом как раз, знаете, да? – в который замкнута ограниченная часть пространства, времени и персон. Выходит из него Аля через компьютерную игру.

– Не всегда, – сказала Аля.

– Как правило. Через игру, плюс-минус. Значит, входит она тоже в компьютерную игру, к которой тамбуром таким прицепилась часть сеттинга, имитирующего реальность. Лор такой.

– То есть мы, как это, NPC? – уточнил Карим, одобрительно разглядывая Алину.

– Это в лучшем случае. Или тупо часть сеттинга.