Бойся сбычи мечт

— Следующие корабли, что придут сюда, — это корабли моих братьев. Ты на них хочешь напасть? Я очень люблю их, и не смогу участвовать в твоей морской войне. Убей меня сейчас.

— Убью, если посчитаю нужным, — сказал я, сохраняя невозмутимость. — сколько пушек на их кораблях? Ты говорил, что от пятидесяти до семидесяти. Даже если это и так, то мы увеличим огневую мощь захваченных нами кораблей вдвое. И дальнобойность наших орудий больше. Никаким вашим кораблям не выстоять.

— Ты так и не показал мне ваши пушки, — с сожалением сказал Жан.

— И не покажу.

— Почему?

— Я тебе не верю. И никому из вас не верю.

Французские пленники жили в палатках метрах в пятистах от городища и не смели переступить в сторону города ими же выложенную камнями линию.

— Зачем же ты нас не убьёшь сразу?

— Если вы поможете мне захватить стоящие у форта корабли, я разрешу вам уйти на одном из кораблей твоих братьев. Если они отдадут мне третий и сами не нападут на меня. Убедишь их, и вы останетесь живы.

— Их будет сложно убедить. Почти не возможно.

— Тогда я возьму всё сам, — сказал я совершенно спокойно.

* * *

Три месяца назад.

Одинокий Бизон и семеро его напарников отправился на разведку на третий день после выигранного сражения. Запряжённые собаками тобогганы (беполозные сани) за два дневных перехода донесли отряд до места, где лёд на реке истончался на столько, что передвигаться по нему становилось опасно. Дальше они передвигались по правому, более пологому берегу реки, хотя следы многих копыт уходили налево.

Поселение соседнего племени осталось сзади в одном переходе. Так индейцы и селились, чтобы хватало одного дневного перехода, чтобы дойти до соседей. Однако отряд не останавливался ни в нём, ни в следующем индейском селении, помня наставления шамана о смертельной болезни, напавшей на братьев и сестёр по крови.

Стоящий посередине реки корабль они увидели на третьем переходе, но не стали скрываться, а подъехали ближе, и встали лагерем напротив, метрах в сорока от него. Индейцы разожгли костёр, вскипятили воду и стали печь на углях оленину. От костра поплыл сильный запах жаренного мяса. За ними наблюдали французы, но индейцы делали вид, что ничего необычного на реке не замечают.

На противоположном берегу должно было находиться очередное индейское поселение, но никого из индейцев видно не было.

Не выдержав искушения голодом, французы спустились в привязанную к борту фрегата лодку и поплыли к берегу.

Одинокий Бизон почесал свою левую руку, на которой всё ещё зрела шишка от введённой вакцины, и приблизился к приставшей посудине. Вставший в ней француз сказал языком жестов:

— Мы не будем стрелять. Мы братья. У нас есть товар.

Он вынул из мешка край полосатого одеяла.

— Что ты хочешь за свой товар? — Спросил Одинокий Бизон.

— Ваше мясо, — француз показал на костёр.

— Это? — Индеец удивился. — А что будем есть мы?

— Ещё убьёшь, — сказал француз.

Индейцы рассмеялись. Их смех, прозвучавший среди безмолвного разговора заставил французов схватиться за мушкеты, но Одинокий Бизон остановил их жестом руки.

— Сколько вас? — Спросил он.

— Нас три руки, — ответил француз.

— У нас есть ещё один олень, но вы можете присоединиться к нам сейчас. Мяса хватит на всех.

Одинокий Бизон пригласил жестом гостей к костру и развернулся к ним спиной.

Французы не заставили себя ждать и высадились на берег. Лодка с двумя гребцами вернулась за остальными матросами и те вскоре присоединились к общему пиршеству.

Моряки вели себя шумно и вскоре отложили пистоли. Невозможно одновременно держать руками и кусок мяса, и оружие.

Стемнело быстро и незаметно. Так бывает, когда смотришь на огонь костра.

* * *

— Что ты отвязываешь? Что ты отвязываешь, марсовая обезьяна, бугель тебе на член! — Крикнул боцман. — Брас держи! Наворачивай, твою маму по имени! И вы там, курицы дикие, пошевеливайте крыльями.

Боцман метался по палубе и пытался держать ветер, но не сойти с фарватера. Мы спускались по Большой Реке, стараясь не проглядеть створы. Слабое течение позволяло управлять фрегатом парусами, но три лодки всё же «висели» за кормой и иногда боцман обращался и к ним.

— Одерживайте, одерживайте, животные! Заводи вправо, ватерлинию вам в зад!

* * *

Моряки истомились в нашей резервации от безделья, и когда увидели пропавшего два месяца назад боцмана, поняли, что что-то будет.

— Значит ты не поверил мне? — Усмехнувшись спросил Жан. — Убьёшь теперь?

— Зачем? Я тебе сказал, для чего ты мне нужен. Донести своим братьям и своему королю, что мы не отдадим наши земли. Но руки я тебе и твоим солдатам свяжу. Побудешь нашим пленником.

Парусник подогнала к устью «нашего» ручья команда Одинокого Бизона, обучившаяся мореходным премудростям у французского боцмана.

Я, просто-напросто, перекупил его и ещё несколько моряков, пообещав им некоторое количество золота, за контракт служить мне.

Когда Одинокий Бизон вернулся и рассказал, что они захватили не только фрегат, но и шестнадцать матросов, я отправил на корабль ещё двадцать взрослых воинов и французов — «контрактников».