Бойся сбычи мечт

Взгляды наши встретились и мы почти одновременно чуть прищурили левый глаз. Я-то понятно, привычка прицеливания. У него, наверное, тоже. Мои губы слегка дрогнули.

— Если бы я встретился с вами раньше, я ни за что не встал бы у вас на пути, сэр.

— Так это не вы встали у меня на пути, а я встал на вашем, — засмеялся я. — И что, сразу бы сдались?

Я ухмыльнулся, потом, увидев посуровевшее лицо, махнул рукой.

— Извините, кондуктор. Я не хотел вас оскорбить. Ночь тяжёлая. Вы уже поняли, что мы намерено захватили ваш корабль?

Боцман поднял взгляд от палубы и обернулся на наш фрегат.

— Вы французы? — Спросил он. — Я видел эту посудину год назад в Сент Огастин.

— Нет. И даже не испанцы. Мы американцы.

— Кто? — Не понял боцман.

— Индейцы сиу. С Большой Реки. Миссисипи.

— Да ну вас, сэр. Не надо разыгрывать меня. Вы испанцы. И похожи на испанцев. Или на гасконцев.

— Вас как зовут?

— Бугель. Э-э-э… То есть, Фил Коллинз, сэр.

— Я смотрю, Фил Коллинз, что с тобой можно поговорить и договориться. Мы точно коренные американцы с Миссисипи.

— Да как же так, сэр? Я много видел индейцев. И семинолов, и ирокезов. Да много кого. И никто из них не может управлять кораблём, и никто так не разговаривает, как вы.

Я посмотрел на него и устало ухмыльнулся.

— Одинокий Бизон, подойди сюда, — крикнул я по-индейски.

Бизон подошёл.

— Чего тебе, Вихо? — Спросил он на сиу.

— Этот желтокожий не верит, что мы сиу.

— Я уже и сам не верю, — грустно сказал Бизон.

— Тебе плохо здесь?

— В прерии хочется.

— Мы скоро вернёмся, не волнуйся. Вот прямо с утра и поплывём назад.

Одинокий Бизон недоверчиво посмотрел на меня и понял, что я не шучу. Фил Коллинз слушал нас, раскрыв рот.

— Хэй-йо! — Крикнул вдруг Бизон, вскинув руку, и англичанин вздрогнул всем телом. — Завтра возвращаемся на Миссисипи!

И со всех сторон послышались радостные крики: «Хэй-йо!»

— Удивлены? — Спросил я.

— Это слишком мягко сказано. Значит вы не дикари?

Я хотел ему прочитать лекцию о том, что бытие определяет сознание. О том, что если людям нет возможности приручить лошадь, потому что она в диком виде в Америке не водится, ему не нужно придумывать колесо. Но я посмотрел на его испуганные глаза и передумал.

— Нет, мы не дикари, — ответил я. — Знаешь, почему в море течёт вода? — Спросил я, не удержавшись.

Боцман вопросительно дёрнул головой.

— Потому что земля, — шар и крутится в одну сторону, а вода собирается у берегов и скользит вдоль них.

Фил Коллинз отшатнулся. А я, посмотрел на него грустно, и сказал:

— А вот сейчас я пошутил.

* * *

Наутро я сидел на юте в деревянном кресле, оббитом кожей, и собеседовал с экипажем галеона. Вообще-то, я хорошо поработал ночью, отобрав более-менее нормальных людей. Поэтому собеседование проходило почти формально.

Из семисот двенадцати человек, находящихся на борту «Британии», а именно так назывался этот линейный корабль военно-морского флота королевства английского, я выбрал четыреста двадцать три человека. В основном из команд кондукторов. Но и некоторые зауряд офицеры: два штурмана Авраам Адамс и Уильям Кларк, хирург Джордж Форбс и капеллан Джон Хекс, не совсем очерствели душой и годились для моего проекта.

Остались в моей команде и старшие офицеры: второй капитан Джон Флетчер, который несколько лет ходил на этом корабле первым капитаном, старший лейтенант Джон Уоткинс, третий лейтенант Мэтью Тейт, второй лейтенант Сэмюэл Мартин.

Капитан Сэр Джон Лик и другие, закрывшиеся в трюме командиры, пока на переговоры не шли.

После ночного разговора с боцманом Коллинзом, я просканировал души и слегка успокоил некоторые. Беспокойные души тревожили и будоражили остальные, мешая принять нужное мне решение.

Боцман сообщил всем, сидящим на среднем деке, что я не собираюсь воевать с Британией, если она не полезет на земли Миссисипи. Что меня больше волнуют притязания французов. Но и воевать с испанцами я не намерен. Что я коренной американец, я попросил боцмана никому пока не говорить. Побуду пока инкогнито, решил я.

Как рассказал мне Коллинз, между англичанами с голландцами и испанцами с французами снова объявлена война. Теперь уже за Испанское наследство в Новом Свете. Потому линкор «Британия» сюда и пришёл. Но нападать на испанскую крепость Сент Огастин капитан пока не решался. Крепость была каменной и имела изрядное количество пушек.

Ну вот, а я намеревался высадить неугодных мне членов экипажа именно там. Вот о том я и думал во время собеседования с новыми членами экипажа. Моя раскрытая душа сама собой принимала очередную душу под свой патронаж и окутывала вниманием и заботой. Человек переставал бояться, а я его спрашивал:

— Ты готова идти к свету? — Спрашивала моя душа.

— Да, — отвечала его душа.

— Вы готовы послужить добру и справедливости?

— Да, — отвечал человек.

— Вы приняты в нашу команду, — говорил я.

— Ты принята под мою защиту, — говорила моя душа.

— Спасибо, — говорили они оба.

— Тебе спасибо, — говорила моя душа.