Бойцов не оплакивают. Повесть об Антонио Грамши

— Игра!..— вздохнула Роза. — С утра до вечера я играю, чтоб на столе что-нибудь было... Опять приходил синьор Мазетти, велел передать, что если мы надумали, то он согласен дать за портрет хорошую цену.

— Что он ходит без толку! — вскипел Примо.— Пошли-ка ты этого синьора к черту. Ведь ему сказали: портрет русской мы сохраним в память о дедушке. И не продадим. Никогда.

— Кто знает...— протянула Роза.

Примо подозрительно взглянул на мать, вскочил из-за стола, вышел и вернулся с акварельным портретом в руках. Спокойно и внимательно с портрета смотрела молодая женщина с нежным овалом чуть удлиненного лица. На плечи женщины была накинута черная шаль, которую она придерживала изящными руками. Женщина была красива, но прежде всего обращали на себя внимание непринужденность и естественное благородство ее облика.

— Пусть портрет будет в моей комнате.

— Пусть,—легко согласилась Роза.—Только где ты его повесишь? В твоей комнате даже мухе сесть некуда.

— Найду место. Спасибо, мама.

С портретом в руках он вошел в свою комнату — каморку, отгороженную от общей комнаты легкой перегородкой. Стены и перегородка были сплошь оклеены вырезанными из журнала фотографиями знаменитых летчиков, которые любили сниматься рядом со своими незатейливыми машинами из дерева и перкаля. Первые шаги авиации, первые дерзания... Братья Райт, в 1903 году поставившие «рекорд нового века» — (260 метров по прямой!). Перелет Блерио через Ла-Манш в его узком месте—37 километров,—и мировая слава уже немолодого инженера и летчика. В момент перелета Блерио было 37 лет, количество лет равнялось протяженности полета. Досужие люди из этого выводили различные закономерности... Два брата Фарман, и их школа под Парижем. Снимок школы: небольшой ангар — группа людей у аэроплана. Несмотря на все ухищрения фотографа, школа выглядела скромно. Тем не менее попасть в нее — мечта многих. И туринского автомобильного механика Примо Джибелли, разумеется... На фотографии — душа школы Анри Фарман. Всего за шесть лет он усовершенствовал аэроплан братьев Вуазен (снова авиационные братья!), создал собственную машину и творит на ней чудеса... Сколько раз Примо читал описания полета. Кажется просто: включил мотор, дал газ, разогнался по невысокой траве... И послушный руке летчика аэроплан набирает высоту...

...С натужным ревом мотора «Потез-54» набирает высоту. Густая облачность скрывает землю. Впереди и справа еще три «Потеза». Тяжело груженные машины надрываются от напряжения. Четыре стокилограммовых бомбы, под крылом, 50 десятикилограммовых в кабине: бортмеханик по команде штурмана сбросит их вручную... До цели еще минут двадцать« Облачность не уменьшилась. Приличная машина, куда лучше двухместного легкого бомбардировщика «Бреге-19». Впрочем, на той устаревшей колымаге он не раз летал в глубокий тыл врага, участвовал в воздушных боях западнее Мадрида. Потом принял этот «Потев» — один из шести, закупленных Республикой во Франции. Не без легкой грусти передал чиненый перечиненный «Бреге» молодому летчику. «Молодому! Что же он — старый? Ничего не поделаешь, 43 года. Возраст для летчика солидный. Зато боевого опыта у него побольше, чем у других... Кажется, удалось пробить облачность. Но где же остальные три машины? Внизу огневые позиции мятежников. Отсюда они готовятся нанести удар по Мадриду... Все ближе разрывы зениток... Выходим на цель... Бомбы — одна за другой. Молодец, штурман! За бомбежку даже в Зарайской школе поставили бы отлично. Можно поворачивать домой... Удар?! Попали, дьяволы... Дотянем?.. Нет, машина горит... «Экипажу прыгать!.. Прощайте, товарищи!!»

«Потез-54», оставляя за собой дымный шлейф, камнем падает на позиции мятежников.